Лавина, увлекая бесчисленные реки, несется в стремительном течении к Северу… Море там имеет такое огромное протяжение, что, по весьма вероятному предположению, держась правого берега, оттуда можно добраться на кораблях до страны Китая, если в промежутке не встретится какая-либо земля…
Дьяк посольского приказа Дмитрий Герасимов впервые высказал такую идею путешествия… в разговоре с итальянским епископом Паоло Джовио. Их многочасовая беседа, состоявшаяся в 1525 году в Риме, была издана в «Книге о посольстве Василия, великого князя Московского, к Клименту VII» и стала известна едва ли не всему ученому миру.
Иначе как удивительным предположение Дмитрия Герасимова не назовешь. Ведь в те времена люди просто не представляли, как выгля- дит северо-восточная оконечность Евразии. Откуда же это мог знать дьяк Герасимов даже при всей его образованности? Новгородец по происхождению, он наверняка был знаком с местной летописью, которая рассказывает о походе посадника Улеба на «Железные во- рота» в 1032 году. В наши дни ученые предполагают, что это вполне могли быть Карские ворота между Баренцевым и Карским морями. Отлично знал он и о возможностях поморских кочей — кораблей с круглыми боками, способных преодолевать льды и выдерживать сильнейшие нагрузки. Да и сам посол совершил не одно плавание по северным морям — из устья Двины в Европу. Словом, предположения его были подкреплены многовековым опытом русских поморов.
Английский реванш
Тем временем эпоха Великих географических открытий была в самом разгаре. Испанские и португальские мореплаватели вовсю осваивали необъятные просторы Нового Света и не слишком-то заинтересовались идеей Северо-Восточного прохода в Азию. В отличие от англичан и голландцев, которые позднее вступили в борьбу за колонии и мечтали наверстать упущенное.
В 1553 году из Лондона по направлению к Северному морю вышла небольшая экспедиция из трех кораблей. Английский король Эдуард VI поставил командующему Хью Уиллоби задачу пройти Северо-Восточным путем в Китай и Индию и по возможности завязать торговые отношения. В норвежском море у мыса Нордкап корабли попали в шторм и разминулись. Один из капитанов, Ричард Ченслор, на «Эдуарде Бонавентуре» вошел в Двинский залив, высадился на берег близ Николо-Корельского монастыря и в итоге добрался до самой Москвы, положив начало русско-английской торговле. Два других корабля — «Добрая надежда» и «Благое упование» — прошли под командованием Хью Уиллоби до Новой Земли, откуда повернули обратно и встали на зимовку близ устья реки Варзины. Зиму 1553–1554 годов английские моряки так и не пережили. В мае поморы нашли в лагере 63 трупа.
В 1596 году голландские мореплаватели Яков Гемскерк и Виллем Баренц обогнули Новую Землю с севера и вышли в Карское море.
Не в силах продолжать путь в сложных ледовых условиях, капитаны встали на зимовку в бухте Ледяная Гавань и сумели ее пережить — не в последнюю очередь благодаря находчивости Баренца, блестяще организовавшего жизнь команды в экстремальных условиях. Моряки построили себе сносную хижину, каждый день выполняли физические упражнения и даже купались в профилактических целях в бочке с ледяной водой. С наступлением весны голландцы решили больше не испытывать судьбу и повернули назад. На двух шлюпках они добрались до Кольского полуострова и с попутным кораблем вернулись на родину. Правда, самого Баренца с ними уже не было — по дороге он заболел цингой, да так и не смог от нее оправиться. В XVII веке европейские мореходы совершили еще несколько неудачных попыток преодолеть Северо-Восточный проход, но затем на долгое время оставили эту затею. Постепенно ледовую эстафету, начало которой положил Дмитрий Герасимов, переняли русские мореплаватели.
Семейка Дежнев и ошибка Ломоносова
В июне 1648 года из устья Колымы в Ледовитый океан вышли не- сколько кочей под командованием казачьего атамана Семена Дежнёва и торгового человека Федота Алексеева по прозвищу Холмогорец. В поисках «новых землиц» и «рыбьего зубу» они направились на восток, с большими потерями обогнули Чукотку и вышли в Тихий океан, доказав существование пролива между Азией и Европой.
Атаман Дежнёв в «отписке» на высочайшее имя рассказал и о своем походе, и о совершенном открытии без малейшего пафоса: «В прошлом во 156 году [от Рождества Христова — в 7156-м, по новому летоисчислению — в 1648-м] июня в 20 день, с Ковымы [Колымы] реки послан я, Семейка, на новую реку на Анандыр для прииску новых неясачных людей. И в прошлом во 157 году [1648]*, месяца сентября в 20 день, идучи с Ковыми реки морем, на пристанище [то есть при высадке на берег] торгового человека Федота Алексеева чухочьи люди на драке ранили, и того Федота со мною Семейкою на море рознесло без вести, и носило меня, Семейку, по морю после покрова Богородицы всюду неволею, и выбросило на берег в передний конец за Анандыр реку; а было нас на коче всех двадцать пять человек».
(* Так как в те времена год начинался 1 сентября, то упоминаемый следом 157 год, но 20 сентября, по современному летоисчислению есть тоже 1648-й.)
Современники не оценили значения дежнёвского похода. За более чем двадцатилетнюю службу и 289 пудов моржовых клыков на сумму в 17 000 рублей казна отблагодарила Дежнёва лишь 126 рублями жалования. Что до Великого географического открытия, то о нем просто забыли. Послания атамана царскому правительству с описанием его приключений стали известны лишь сто лет спустя благодаря историку Герхарду Миллеру, который обнаружил их пылящимися в архиве Якутского острога.
Сам же Миллер, уроженец немецкого Герфорда, оказался в Якутске в ходе другого, не менее значимого предприятия по исследованию бескрайних сибирских просторов — Великой Северной экспедиции. С 1733 по 1742 год по инициативе командора Витуса Беринга и под эгидой Адмиралтейств-коллегии несколько отрядов изучили побережье Ледовитого океана от Архангельска до устья Колымы и составили подробное географическое, ботаническое и геологическое его описание. Сегодня карта Русского Севера пестрит именами участников этого титанического предприятия — мыс Челюскина, море Лаптевых, мыс Шпанберга. Сам инициатор экспедиции командор Беринг хоть и не повторил подвиг Дежнёва (он лишь дошел до пролива между Америкой и Азией, но не пересек его), оставил в истории освоения морских рубежей нашей страны огромный след, описав берега Камчатки и открыв множество островов. Иными словами, участники Великой Северной экспедиции впервые прошли Северный морской путь по частям.
Свою роль в освоении Северо-Восточного прохода сыграл и главный русский ученый бурного XVIII века Михаил Ломоносов. Выходец из архангельских поморов, он всю жизнь занимался изучением северных рубежей России, собирал сведения о Ледовитом океане. В 1762 году Михайло Васильевич представил на суд Академии наук и ftорской комиссии «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию». В этом весьма обстоятельном труде ученый обобщил не только многовековой опыт поморов, но и результаты Великой Северной экспедиции. Главный вывод Ломоносова заключался в том, что «в отдалении от берегов сибирских на пять и на семь сот верст Сибирской океан в летние месяцы от таких льдов свободен, кои бы препятствовали корабельному ходу…». А значит, в Тихий океан и заповедные страны Востока можно пройти Ледовитым океаном, стоит лишь прорваться сквозь прибрежные льды. Доводы авторитетного академика убедили не только коллег- ученых, но и недавно взошедшую на престол императрицу Екатерину II. В мае 1764 года она подписала указ об организации экспедиции «для пользы мореплавания и купечества на восток Северным океаном в Камчатку и далее».
Ровно через год из Архангельска вышли три шхуны, названные по именам капитанов, — «Чичагов», «Панов» и «Бабаев». По пути мореходам предстояло вести метеорологические и гидрологические наблюдения, замерять глубины, изучать животный и растительный мир. Однако продлилась экспедиция недолго. Дважды эскадра под командованием капитана Василия Чичагова пыталась пробраться сквозь льды и дважды, не в силах противостоять стихии, поворачивала назад. Второй раз отступали так быстро, что забыли подобрать со Шпицбергена команду лейтенанта Рындина, оставленную там как раз для помощи Чичагову. В результате почти все подчиненные Рындина погибли. В 1766 году Василий Чичагов представил подробный рапорт о своей экспедиции, доказав, что Ломоносов заблуждался и пройти таким способом на Камчатку невозможно. Адмиралтейство с доводами морехода согласилось и постановило наградить всех участников экспедиции за усердие и проявленный героизм.
Поход Чичагова стал одной из последних попыток пробраться из Ледовитого океана в Тихий на парусных судах. Следующий этап в освоении Северного морского пути уже был связан с появлением на кораблях паровой тяги и гребных винтов.
Вас вызывает «Таймыр»
С наступлением XX века освоение Ледовитого океана и превращение его в полноценную транспортную артерию стало для России жизненной необходимостью. Так, во время Русско-японской войны эскадре адмирала Рождественского пришлось обогнуть Африку, чтобы добраться наконец к месту боевых действий. Начало масштабного освоения Сибири переселенцами из центральных русских областей подталкивало правительство к поиску новых путей вывоза сибирского хлеба и других товаров.
В 1909 году со стапелей Невского судостроительного завода сошли два ледокольных парохода — «Таймыр» и «Вайгач». Уже через год из Владивостока на этих судах отправилась Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана под командованием капитана второго ранга Бориса Вилькицкого. Моряки должны были провести детальную гидрографическую опись от мыса Дежнёва до Таймыра и, если позволит ледовая обстановка, пройти до самого Мурманска. В сентябре 1913 года у мыса Челюскина путь кораблям преградил тяжелый непроходимый лед. Тогда командующий экспедицией принял смелое решение обойти преграду с севера.
Так экспедицией Вилькицкого было сделано последнее крупное географическое открытие в истории. Обнаруженный архипелаг назвали в честь правящего монарха — Николая II, а позже, уже в советское время, его переименовали в Северную Землю. Но выполнить свою главную задачу — пробраться в Мурманск — в тот год морякам так и не удалось. Только в следующем, 1914 году «Таймыр» и «Вайгач» благополучно достигли Таймыра, перезимовали и завершили плавание в Архангельске. Впервые Северный морской путь был пройден одной экспедицией. «Я стоял на мостике и смотрел на разбитый редкий лед, в котором пробирался наш “Таймыр”, — вспоминал экспедиционный врач Леонид Михайлович Старокадомский. — И вдруг впереди, немного вправо от курса, я стал различать смутные очертания высокого берега… По мере того как корабль приближался к новой земле, вид берега становился все внушительнее. Открывались высокие, до 500 м горы, круто спускавшиеся к морю».
Бороться и искать!
Двадцатые и тридцатые годы XX века стали золотой эпохой в освоении Севера. Имена полярников знала вся страна, за судьбой отчаянных экспедиций следили, не отрываясь от радиоприемников. Дух этого бурного времени лучше всего характеризует девиз из романа «Два капитана», впервые увидевшего свет в 1938 году: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!»
Решающий штурм Северного морского пути возглавил крупный ученый, главный редактор Большой советской энциклопедии Отто Юльевич Шмидт. В 1929 году правительство поручило ему отправиться на Землю Франца-Иосифа, чтобы не только изучить этот архипелаг, но и закрепить его за СССР. Шмидт справился с заданием блестяще, за что был назначен директором только что созданного арктического института. В новом качестве Отто Юльевич возглавил главную в своей жизни экспедицию.
28 июля 1932 года из Архангельска по направлению к Новой Земле вышел ледокольный пароход «Сибиряков» водоизмещением 3200 тонн. Командовал судном капитан Владимир Воронин, научной частью экспедиции руководил Отто Шмидт. «Сибиряков» прошел проливом Маточкин Шар в Карское море, сделал техническую остановку в Диксоне, преодолел море Лаптевых и к началу сентября добрался до острова Колючин у побережья Чукотки. Здесь ледокол увяз во льдах, обломав все лопасти своего винта. После шестидневного ремонта корабль продолжил путь, но вновь напоролся на льдину, на сей раз срезавшую вал винта. Команде ничего не оставалось, кроме как поднять паруса и продолжить движение «по старинке». Лишь к 1 октября Воронову и Шмидту удалось выйти в чистую воду в южной части Берингова пролива и добраться наконец до Петропавловска-Камчатского. Так Северный морской путь был впервые пройден за одну навигацию.
После благополучного возвращения «Сибирякова» для хозяйственного освоения советской Арктики было создано Главное управление Севморпути, начальником которого назначили Отто Шмидта. Вдоль побережья стали появляться метеостанции, пункты радиосвязи, аэродромы, началось активное строительство ледокольного флота. Однако вторая попытка Шмидта и Воронина пройти Севморпуть за один сезон, предпринятая в 1933 году на пароходе «Челюскин», едва не окончилась трагедией. С огромным трудом корабль добрался до Чукотки и был накрепко зажат непроходимыми льдами. После многомесячного дрейфа «Челюскин» отнесло обратно в Карское море. Здесь судно было окончательно раздавлено и ушло на дно, а больше сотни участников экспедиции оказались на льдине посреди Ледовитого океана. За спасением челюскинцев следила вся страна. Лишь к началу весны 1934 года героическими усилиями советских полярных летчиков все 104 человека, пережившие зиму в тяжелейших полярных условиях, были вывезены на Большую землю.
В том же 1934 году другой выдающийся полярник, Владимир Юльевич Визе, на ледорезе «Литке» прошел из Владивостока в Мурманск без единой аварии, повторив подвиг Шмидта и подтвердив принципиальную возможность преодоления Севморпути за одну навигацию. А уже с конца 1930-х годов по СМП начали курсировать военные и грузовые суда, доставляя на полярные станции топливо, продовольствие и товары первой необходимости. Маршрут стал важным звеном снабжения районов Крайнего Севера и Дальнего Востока.
Не нужен нам берег Суэцкий
Через сто лет после экспедиции Бориса Вилькицкого, в 2013 году, в России вступил в силу закон № 132-ФЗ, регулирующий торговое мореплавание в акватории Северного морского пути. В документе очерчены границы этого ледового маршрута (на востоке он ограничен мысом Дежнёва и морской границей США, на западе — меридианом мыса Желания и восточной береговой линией Новой Земли) и заявлено, что СМП — это «исторически сложившаяся национальная транспортная коммуникация Российской Федерации». Годом ранее под эгидой Русского географического общества началась «генеральная уборка» Арктики, главным образом от скопившихся там в огромном количестве бочек из-под горючего.
Ответ на вопрос, почему именно сейчас Северу и Северному морскому пути уделяется столь пристальное внимание, очевиден: регион обладает огромными запасами газа и нефти, которые с таянием арктических льдов становятся все доступнее.
С другой стороны, отступление ледяного покрова открывает этот канал для транзита товаров из Азии в Европу и обратно. К примеру, путь из Роттердама в Иокогаму через северные моря примерно на треть короче, чем через Суэцкий канал. К тому же в Арктике, как известно, не бывает пиратов.
Пока транзитные возможности Северного морского пути используют в основном российские компании: Газпром, «Норильский никель», Роснефть, НОВАТЭК и «Лукойл». К примеру, Норникель обладает собственным флотом и на протяжении всего года доставляет свою продукцию и жизненно важные грузы для жителей Норильского промышленного района.
Что же касается международных перевозок, то в 2014 году их объем составил чуть менее 280 тысяч тонн. По сравнению с тем же Суэцким каналом, пропускающим ежегодно сотни миллионов тонн груза, это капля в море. Главным препятствием в развитии Севморпути как транспортной артерии до сих пор остается сложная ледовая обстановка и необходимость ледокольного сопровождения. Но благодаря глобальному потеплению грузопоток по северным морям в ближайшие годы может увеличиться радикально — до 50 миллионов тонн! Правда, одной лишь благосклонности природы для этого мало. Государству еще предстоит поработать над восстановлением развалившейся с советских времен инфраструктуры, построить спа- сательные и судоремонтные базы. Только тогда по Северному морскому пути из Европы в Азию и обратно пойдут торговые караваны, как мечтал посольский дьяк и провидец Дмитрий Герасимов.
