С первого своего дня Норильск строился не так, как обычные российские города: не было у него собора или кремля, вокруг которого улицы и бульвары появляются не торопясь, век за веком, точно древесные годовые кольца. А были вместо этого уникальные месторождения полиметаллических руд и каменного угля — с них-то все и началось. И рос Норильск всегда в двух направлениях: ввысь и вглубь, на земле и под землей, для дела и для людей.
В 1920–1926 годах на этот почти край света приехали советские геологи во главе с ученым Урванцевым. Николай Николаевич был человеком горячим, требовательным к себе и к людям, но самое главное — страстно увлеченным геологией Таймыра. В 1920 году его экспедиция подтвердила: залежи медно-никелевых руд и угля на западе Таймырского полуострова богатейшие. Урванцев решил продолжать исследования и составить подробную карту месторождений. Для первой зимовки 1921 года построили недалеко от реки простой бревенчатый дом — самый первый в Норильске. Нынче его можно увидеть сразу за зданием музея истории Норильского промышленного района.
Название будущему городу дала река Норилка. А она, скорее всего, получила свое имя от поморского «норило» — так рыбаки именовали длинный тонкий шест, с помощью которого протягивали тетиву ставных сетей подо льдом от лунки к лунке. Норильскими стали звать и здешние горы, и месторождения, и наконец горно-металлургический комбинат, строительство которого началось у северного подножия горы Шмидта в 1935 году.
Кто строил город-сад
Запустить Норильский комбинат Совет народных комиссаров СССР приказал за четыре года — строительство попадало в разряд ударных и контролировалось строго.
Возводили поселок и комбинат заключенные Норильского исправительно-трудового лагеря, известного в системе лагерей ГУЛАГа как Норильлаг. Десятки его отделений располагались в окрестностях Нориль- ска и Дудинки, а также в малонаселенных районах Красноярского края.
Летом 1935 года из Красноярска в Дудинку отправились по Енисею суда с первыми партиями рабочих, стройматериалов и оборудования. А дальше начались трудности: не было дорог к месторождениям и транспорта, чтобы везти на гору буровые вышки, не было электричества, не было нормального жилья. В шахтах люди вручную вывозили породу и уголь, вагонетки везли на лошадях, иногда впрягались сами. В экстренном порядке смонтировали электростанцию, вся энергия которой сразу пошла на производство (в домах между тем использовали свечи, коптилки, печи-буржуйки). Мерзлотная станция, где изучали возможности строительства в условиях вечной мерзлоты, также появилась здесь в 1935 году. От нее в так называемом старом городе (изначальном Норильске) пошла первая улица — Горная.
Заключенные сами строили себе бараки и первые дома для вольнонаемных. Бараки были дощатые, холодные (отапливались буржуйками, сделанными из железных бочек), в четыре секции (в каждой до сорока человек!), с нарами вдоль стен и длинным столом посредине, за которым люди ели свой скудный паек утром и вечером. За провизией ходили в барак-кухню, зимой по канатам — из-за метелей не видно было, куда идти. Воду топили из снега, спали прямо в одежде: утром просыпались и отдирали примерзшие к нарам бушлаты и шапки.
Считается, что бараки для заключенных строили невдалеке от производственных площадок — чтобы «бесплатная рабочая сила» не померзла по дороге при пятидесятиградусном морозе, однако есть и диаметрально противоположная информация. Вот фрагмент воспоминаний узника Норильлага А. А. Гаевского:
Места работы находились иногда на расстоянии нескольких километров от лаготделения. Работа бригады не прекращалась, и “переохлажденные” ждали окончания рабочего дня — если выдерживали. На обратном пути конвой заставлял тех, кто мог передвигаться, нести на себе упав-ших товарищей…
Для заключенных-инженеров, которые были нужны комбинату позарез, бараки строились отдельно, и условия там создавали чуть получше: меньше секций, лучше обогрев… Первую улицу с тротуарами и домами для семейных начали строить в 1939 году, а в 1942-м доделали и назвали Севастопольской — в честь героической обороны этого города-героя во время Великой Отечественной войны.
Дома и «коттеджи» вольнонаемных были деревянными, с комнатной системой и с минимальными удобствами, печным отоплением и водоразборными колонками на улицах — то есть о водопроводе в домах речи даже не шло, а к этим колонкам люди ходили за водой.
Генеральный план Норильска разработан в 1940 году на 32 000 жителей. Реальность быстро внесла в него коррективы: число норильчан росло, и жилищный вопрос решали с помощью системы коммуналок и общежитий. Первый многоэтажный многоквартирный дом в старом городе сдали к 1942 году. К 1946-му построили четыре клуба и театр, две школы, семь больниц, три столовые, две библиотеки… С появлением настоящих, нормальных квартир и школ на улицах Норильска наконец загомонили дети.
Еще в начале пятидесятых было принято решение начать строительство нового Норильска на восточном берегу озера Долгого. Постепенно в него перекочевала вся важнейшая коммунальная инфраструктура. Сейчас от старого города не осталось практически ничего, только самый первый никелевый завод.
В Норильск потянулись новые люди: молодые и талантливые энтузиасты, романтики, бойцы студенческих строительных отрядов. Ехали по комсомольским путевкам и просто по зову сердца. Приезжали, влюблялись, женились, растили детей… В 1956 году прекратил свое существование мрачный Норильлаг, но многие его узники остались жить здесь, чтобы продолжать борьбу с суровой северной действительностью и строить прекрасное завтра Страны Советов уже в качестве свободных людей.
А строить надо было много — и все в тех же немыслимых, крайне тяжелых природных условиях. В земле уже на небольшой глубине начинается вечная мерзлота — и уходит вниз на 300–500 метров. А морозы зимой достигают минус шестидесяти, но даже если не достигают, все равно восемь из двенадцати месяцев здесь холодно: среднемесячная температура — отрицательная.
Творец гениального плана и… шашлыков
Академики и профессора архитектуры, оказавшиеся в Заполярье, приложили немало сил и стараний, чтобы городом можно было гордиться. Своим обликом нынешний Норильск во многом обязан архитектору Витольду Непокойчицкому. Он приехал сюда в 1939 году по приглашению Авраамия Завенягина и сформировал группу гражданского строительства и планировки, в которую вошли многие талантливые архитекторы (в том числе и отбывавшие срок Геворг Кочар и Микаэл Мазманян), а также Лидия Миненко, супруга Непокойчицкого.
В начале сороковых Непокойчицкий разработал генеральный план города, основой которого стала главная магистраль — нынешний Ленинский проспект. Ему придали сходство со знаменитым Невским в Ленинграде, а сталинские дома с легендарными дворами-колодцами расположили так, чтобы защитить дворы от пурги и метелей. После победы город начал активно расти. Интересно, что магазины, кинотеатры, детские сады и рестораны стали встраивать в жилые здания — в 1950-х годах считалось, что неприлично тратить бюджет на культуру и развлечения при острой нехватке жилья. Дворец пионеров и Дом техники — наглядные примеры этой политики: сооружения с колонными залами и дворцовыми лестницами спрятаны в стандартные жилые комплексы. Впрочем, образование в этот список не совсем вписалось: городские школы всегда были отдельными зданиями, строились исключительно быстро, методом народной стройки, с участием комсомольцев и общественных активистов. И к физкультуре проявили особое уважение: в 1959 году в городе появился открытый стадион «Заполярник», на котором проходили всевозможные соревнования и олимпиады.
К 1960-м годам архитекторам наконец разрешили планировать отдельно стоящие здания и для культурно-массовых сооружений: так появились музыкальная школа, кинотеатр имени Ленина (ныне музей истории освоения и развития Норильского промышленного района), Дворец культуры и бассейн — они расположились один за другим, перпендикулярно главной городской улице (и получили в народе прозвище Шашлык Непокойчицкого). Автором проекта Дворца культуры стала супруга Витольда Лидия Миненко, которая принимала самое активное участие в проектировании зданий исторической части Норильска: например, ансамбль Октябрьской площади супруги создавали вместе.
Ким против вечной мерзлоты
Сначала сталинки строили на скальных породах — чтобы фундамент не поехал в теплое время года, когда верхний слой мерзлоты слегка подтаивает, а затем появилось уникальное ноу-хау: метод свайного фундирования. Его предложил использовать Федор Холодный. Еще в 1937 году на сваях возвели кирпичный завод. Но метод Холодного явно требовал усовершенствования.
В 1959 году за решение проблемы взялся руководитель мерзлотной лаборатории Михаил Ким — между прочим, бывший заключенный Норильлага. Он проделал огромную исследовательскую работу и предложил размещать сваи в скважинах, выдолбленных в вечной мерзлоте, а не оттаивать грунт, как это делалось ранее. За счет такого метода трудоемкость процесса была снижена в десять (!), а стоимость — в два раза. Уже с середины шестидесятых годов дома возводились исключительно на свайных полях.
Согретый теплом таланта и человеческих сердец
Современный Норильск — сложное муниципальное образование, которое еще называют Большим Норильском, потому что в его состав теперь входит несколько городов-районов. Один из них, Талнах, часто называют рудной столицей России: подземные горные рудники там простираются на три тысячи километров! Норильск — по-прежнему один из крупнейших промышленных центров страны. Здесь вырабатывается значительная часть всего мирового никеля, а также медь, кобальт и другие драгоценные и цветные металлы.
Но еще это и город, где, несмотря на ветер и мороз, а, может быть, как раз из-за них люди стремятся дарить друг другу тепло и жить интересно. Именно в Норильске находится Заполярный театр драмы — самый северный в мире! Он на несколько лет старше самого города, ведь создан был еще в эпоху Норильлага: начиная с 1930-х годов в каждом лаготделении появлялись свои любительские театральные коллективы (!). Трагикомизм ситуации состоял в том, что в лагеря ссылали первоклассных актеров, декораторов, музыкантов из обеих столиц: здесь отметились Ольга Бенуа, Евдокия Урусова, Георгий Жжёнов, Сергей Кайдан-Дешкин (автор пионерского гимна «Взвейтесь кострами»). Понятно, что работа профессионалов такого уровня имела невероятный успех. Старожилы вспоминали:
Счастье и сладкая боль сердечная, восторг до слез — вот что такое был для нас Норильский театр в то далекое время.
О конкретных постановках судить трудно: во-первых, всегда есть показательная программа, которую записывали во всех отчетах: прославление коммунизма и производственные показатели. Но на деле концерт нередко оказывался совсем другим. Руководители НКВД не гнушались джаза и легкой танцевальной музыки. Для заключенных в исполнении великолепных профессиональных чтецов звучали стихи Константина Симонова и Семена Кирсанова, арии из опер Пуччини и Верди, популярных оперетт, исполнялись цыганские танцы, русские и украинские песни и танго. Кайдан-Дешкин собрал вокруг себя блестящий оркестр и фактически спас жизнь многих политических, предложив им играть на инструментах. А музыканты в ответ спасли жизнь и ему самому: когда его отправили в страшное место — лаготделение Норильск-2 (оттуда никто не возвращался, это означало верную гибель), они наотрез отказались выступать без него на важном мероприятии НКВД. Руководителя оркестру вернули — совершенно седого (об этом свидетельствуют пронзительные воспоминания трубача Валерия Бабичева).
Ну а после войны в Норильском театре служил легендарный Иннокентий Смоктуновский, схоронившийся в Заполярье от возможного ареста как бывший военнопленный. Здесь он сыграл Моцарта в маленькой трагедии Пушкина «Моцарт и Сальери» и множество других замечательных ролей, а также крепко сдружился с другим великим актером бывшим зэком Георгием Жжёновым, с которым они годы спустя устроят знаменитую погоню в великолепном фильме Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля».
Сегодня Заполярный театр имени Маяковского по праву считается культурным центром города, а его труппа — одним из лучших творческих коллективов России. Его достижения стали еще одной страницей в подлинной истории города, с которой, кстати, можно познакомиться в краеведческом музее Норильского промышленного района. Там бережно хранятся обширная коллекция материалов по освоению Севера, этнографический и минералогический фонды, картины норильских и таймырских художников, фонд истории Норильского исправительно-трудового лагеря. По инициативе музея у подножия горы Шмидта установлен мемориальный комплекс «Норильская Голгофа»: рядом с местами массовых захоронений узников лагеря построены часовня, звонница и памятники жертвам Норильлага: русским, литовцам, полякам, эстонцам, евреям — всем безвинно погибшим в те страшные времена.
В Норильске замечательная художественная галерея, открытая в 1978 году как филиал Красноярской галереи имени Сурикова. Очень скоро она стала самостоятельным музеем, расширила свою коллекцию и теперь располагает богатейшим фондом произведений сибирских художников ХХ века.
Норильчане любят ходить в кино и спортзал, не упустят случая показать приезжим чудо-аквапарк (опять же самый северный в мире), который открылся в 2015 году. Одновременно там могут отдыхать четыреста человек, а за день он готов принять тысячу триста желающих, в нем головокружительные горки для взрослых и детей, сауна, несколько бассейнов, бары и зоны отдыха. Это самый крупный спортивный комплекс Заполярья, который включает в себя собственно аквапарк и фитнес-клуб.
В городе популярен лыжный и горнолыжный спорт: продолжительность сезона исключительная, Талнахские горы рядом, а пейзажи вокруг заставляют забыть обо всем… Любят северяне и футбол: местный мини-футбольный клуб «Норильский никель» играет в российской Высшей лиге. Кстати, с мини-футбола когда-то начинал норильчанин Дмитрий Торбинский, известнейший полузащитник столичных «Спартака», «Локомотива», казанского «Рубина» и «Ростова», бронзовый призер чемпионата Европы 2008 года, где именно он забил победный гол голландцам в легендарном четверть-финале! Отец знаменитого хоккеиста Павла Буре тоже, оказывается, с берегов Норилки.
С Надеждой и Алыкелем
С Большой землей или, как принято здесь говорить, материком, город соединяет современный и комфортабельный аэропорт Алыкель, принявший первых пассажиров еще в 1964 году, когда тут впервые приземлился Ил-18. Трудно поверить, но поначалу его основными строениями были… два пассажирских вагона возле одноименной железнодорожной станции, игравшие роль аэровокзала! Тогда же началось регулярное авиасообщение. С тех пор Алыкель неоднократно реконструировался и хорошел, превращаясь в один из самых уютных и симпатичных аэровокзалов северных широт. Отсюда можно летать в Москву, Санкт-Петербург, Красноярск, Абакан, Ростов, Сочи и другие города.
А предшественником Алыкеля был первый норильский аэропорт Надежда, строительство которого началось еще в 1945 году. В 1950-м отсюда начались регулярные рейсы в Москву и Красноярск на самолетах Ли-2, По-2, Ил-12 и Ил-14, но уже в 1965 году его пришлось закрыть в связи с появлением Алыкеля. Красивое имя Надежда по наследству получил построенный на его месте в конце 1970-х новый металлургический завод. Возле него установлен большой постамент, с которого гордо смотрит в сторону, куда взлетали воздушные суда, работяга Ан-26, принадлежавший ранее авиакомпании «Заполярье» и честно трудившийся на просторах Таймыра. По инициативе Заполярного филиала «Норникеля» выработавший свой ресурс самолет получил вторую жизнь и стал не только памятником старому аэропорту, но и одним из символов Норильска — знаком непрерывающейся связи разных поколений горожан.
Рожденные в Норильске
«Городом любви» называют норильчане микрорайон вокруг местного родильного дома на улице Богдана Хмельницкого, работаю- щего, кстати, еще с 1946 года, неоднократно реконструированного, модернизированного и оборудованного ныне по последнему слову техники. Руководит им почетный академик и обладательница медали Преподобного Сергия Радонежского Татьяна Владимировна Ласточкина. За все время своего существования родильный дом помог появиться на свет бессчетному количеству маленьких северян, и их матери с неизменной благодарностью отзываются о работе врачей. Но почему «город любви»? Дело в том, что стены домов напротив окон от первого этажа до крыши покрыты трогательными благодарственными надписями: «Наташа, родная, спасибо за сына!», «Любимая Светланка, благодарю за дочурку!» и еще, и еще. И с каждым годом появляются все новые. Как счастливые отцы умудряются забраться на огромную высоту по отвесной стене, да еще вывести свое послание ровными красивыми буквами?! Оказывается, для этого нанимают специальных промышленных альпинистов-каллиграфов, которые и создают такие своеобразные произведения монументального искусства.
Лама под присмотром Шайтана
Круглый год Норильск окружает заповедная красота Таймыра: фантастическое плато Путорана (первое место по количеству водопадов в России), полярная тундра… Возможностей для общения с природой масса: от сезонного сбора голубики, морошки и грибов до экстремального туризма и научных экспедиций. Неслучайно многие горожане являются опытными охотниками и рыбаками; местные гурманы знают толк в приготовлении шашлыка и сугудая (местного деликатеса из свежей сырой рыбы).
Примерно в 120 километрах от Норильска, западнее легендарного плато Путорана есть свое море — озеро Лама, получившее название от слова «ламу», что на языке эвенков значит «большая вода». Оно достаточно глубокое с прозрачной чистой и холодной водой.
На его берегах когда-то стояли чумы, а у подножия горы Шайтан, места Великой силы, камлали эвенкийские шаманы. За ними наблюдал сам суровый Шайтан — его профиль можно увидеть на склоне горы в хорошую погоду. Озеро до сих пор окутано ореолом таинственности. Так, эзотерики и экстрасенсы считают, что Лама — энергетический источник и хранилище огромной потусторонней силы, а уфологи полагают, что на его дне находится скрытая от людей секретная база инопланетян. Рыбаки же со всей России ни во что такое не верят и охотно приезжают на берега таймырской жемчужины, чтобы половить гольца, хариуса, сига, муксуна, нельму и других северных рыб, обладающих отменными вкусовыми качествами.
Обожают озеро и туристы. Уникальный по своей красоте водоем, окруженный неприступными горами и тайгой, очаровывает любителей отдыха на природе с первого взгляда. Летом тут можно отправиться по одному из многочисленных туристических маршрутов или же отдыхать на турбазах, к которым с пристани Валёк на реке Норильской регулярно возят пассажиров речные трамвайчики и катера. Плыть, правда, нужно несколько часов, но оно того стоит!
Большой Аргиш
Любимые праздники норильчан — День города и День металлурга (третье воскресенье июля), которые всегда отмечают с большим размахом, неизменным салютом и массовыми гуляньями, какая бы плохая погода ни пришлась на эту пору.
Помимо Дня металлурга и Дня шахтера, норильчане с 2012 года отмечают начало полярной ночи и встречают зиму масштабным этническим фестивалем «Большой Аргиш», придуманным в свое время медиакомпанией «Северный город» и входящей в нее газетой «Заполярный вестник».
Аргиш — не только семейное кочевание по тундре на оленях, это целая жизненная философия коренных северных народов: ненцев, энцев, долган, нганасан, эвенков. Это суть их миропонимания, с которым на празднике они готовы познакомить всех желающих. Каждый из исконных народов Таймыра устанавливает в центре Норильска на Комсомольской площади свой чум, где можно отведать национальные кушанья, поучаствовать в старинных играх, поучиться шить одежду, надежно защищающую оленеводов от суровых заполярных морозов, отгадать загадки хитроумных хозяек чума — словом, познакомиться с уникальной историей и культурой каждого из этносов. Ну а на улице для ребятни и взрослых организованы всякие подвижные игры, катания на оленьих и собачьих упряжках, бесплатный горячий чай и зажигательная концертная программа от фольклорных коллективов Норильска, Дудинки, Хатанги, Волочанки, Караула и других.
Впереди полярная ночь — древнее северное испытание, но норильчане, как и другие таймырцы, его не боятся, ведь это естественная часть их жизни. И за ней обязательно придет Хэйро — праздник встречи долгожданного солнца!
