«Командир должен отдать приказ и обеспечить его выполнение. Даже если он понятия не имеет, что делать». Публикуется впервые.
О’Дуайер бросил на майора ничего не значащий взгляд и сделал какой-то знак в сторону генерала. Тот словно сомнамбула прошёл к своему столу и сел. Рядовой медленно подошёл к двери, прислушался к происходившему снаружи и аккуратно прикрыл дверь, заперев её на замок. Затем повернулся к своим собеседникам. Генерал сидел как изваяние и тупо смотрел в пространство перед собой. Майор же наоборот, удобно устроился в мягком кресле и с интересом рассматривал рядового О’Дуайера… хотя какой он теперь рядовой, он теперь один из них.
— Я вас слушаю, сэр, — вежливо обратился О’Дуайер к майору. — Задавайте свои вопросы. Хотя мне казалось, что я достаточно подробно рассказал вам всё в прошлый раз.
— Я же военный, сынок, — усмехнулся майор. — Мне два раза повторять надо. На всякий случай. В общем, так. То, что вы прилетели с благородной миссией, понятно. Будете проводить среди нас насильственную селекцию — тоже понятно, вы же там все честно-благородные, про тоталитаризм и катастрофы XX века не слыхали, может, в лучшем случае, из иллюминатора космолёта одним глазком подсмотрели, или что у вас там вместо глаз… Ты мне ответь: зачем промывать нам мозги? Почему вы не позволяете людям самим принимать решение, хотят они принять вашу сторону или нет? Бойцов из обеих групп, в том числе и тебя, О’Дуайер, взяли в оборот и хорошенько подготовили, так, что вы теперь уже вроде как и не совсем люди, мыслите коллективно, ты мне это заливал в прошлый раз. Ну, что, мы тоже мыслим коллективно, только у нас коллектив выбирают добровольно, ага.
— Скажите, сэр, вы действительно считаете, что у вас здесь, в этом обществе, есть свободный выбор? — спросил О’Дуайер, присев на краешек стола.
— Невежливо, рядовой, держать своего командира за дурака, — ответил майор. — Свободный выбор есть всегда. Таким создан человек. Другое дело, что выбирать мы толком не умеем. Но обязательно научимся. Особенно, если всякие зазнайки типа твоих хозяев не будут нам мешать.
— Мы вам не мешаем. Наоборот, мы пытаемся помочь.
— Превращая нас в биороботов.
— Это вынужденная мера. И к тому же временная.
— Ну, да, мы ведь такие непослушные и неразумные, нас ведь как слепых котят подталкивать надо. Всё, хватит, скажи честно: вам нужны биороботы? Человек со свободной волей — опасный, непредсказуемый, непокорный, так ведь? Понаедет на ваши планеты, начнёт всё руками хватать, вопросы дурацкие задавать, чего доброго, власть ему ваша не понравится, независимости потребует, автономии? Как тогда быть?!
— Сэр, вы же понимаете, что ничего такого не будет, — устало произнёс рядовой О’Дуайер. — Никуда мы вас не забираем, живите себе здесь. Только по-другому.
— А я вот не хочу по-другому, — заявил майор. — Я хочу жить так, как мне нравится. Соблюдая установленные законы… по возможности. Иногда я всё-таки люблю нарушать правила. И мне это нравится. Только не надо лезть в мою душу и учить меня жить.
— Никто не собирается учить вас жить, сэр, — терпеливо произнёс О’Дуайер. Но помогать вам нужно. Боюсь, что даже необходимо. Иначе вы погубите собственную планету, а это недопустимо.
— Запишись в экологи, — буркнул майор. — И учти, что спасение планеты заключается ещё и в том, чтобы не причинять вреда её обитателям. Люди — тоже обитатели Земли. А бойцы из первой группы погибли.
— Только двое. Это была случайность.
— Ну, да. Случайность. Ещё скажи: трагическая ошибка. Вам ведь можно ошибаться, не так ли?
— Это ваша ошибка, — с нажимом сказал рядовой О’Дуайер. — Вы ведь сразу полезли на рожон, прежде чем подумать как следует. Вам обязательно нужно было влезть, рассмотреть получше, полазать, отломить кусочек на память. И ведь ясно же как день: влезешь — сломаешь, починить потом не сможешь, так нет же, надо и всё тут. И ради вот этого своего нездорового любопытства вы, люди, готовы пожертвовать самими собой, себе подобными. Майор, вы ведь понимаете, что, если бы мы сейчас не вмешались в очередной раз, на Объект отправили бы третью группу, так?
— Вероятно, — с усилием выговорил майор, которому вдруг сильно захотелось выпить. С чего бы это? Уж не гипнотизирует ли меня этот вражеский наймит?
— Вы понимаете, к чему бы это привело?
— К гибели людей. Или к их превращению в таких как ты.
— Это бы привело к войне, — тихо и печально сказал О’Дуайер. — Вы ведь всегда затеваете войну, как только видите что-то непонятное.
— Я воевать не хочу. — Майор поднялся и подошёл к окну, бросив взгляд на продолжавшего сидеть неподвижно генерала. — Он, кстати, что-нибудь понимает сейчас? Слышит, видит?
— Не беспокойтесь, сэр, он ничего не будет помнить.
— Тогда вот что. — Майор постучал костяшками пальцев по бронированному стеклу. — Я сейчас напишу рапорт на имя генерала. В этом рапорте я постараюсь доступно объяснить нецелесообразность дальнейшего участия армейского спецназа в работе с Объектом. Если меня не услышат, подам рапорт об отставке. Это всё, что я могу сделать.
— Вы можете ещё кое-что сделать, сэр, — сказал рядовой О’Дуайер.
— Присоединиться к вам? — Майор улыбнулся. — Спасибо, нет. Я дорожу своей свободной волей. Идите, рядовой, я вас более не задерживаю. Полчаса мне хватит. Потом можете возвращать генерала к действительности.
