В условиях современной жизни с ее непредсказуемостью, многогранностью и быстрым темпом, многим из нас свойственно порой «нагнетать обстановку», «накручивать себя», «переживать без повода», слыша время от времени в свой адрес «мнительный», «тревожный», «взвинченный». Как мне кажется, мнительность в совокупности с тревожностью – своеобразный удел нашего поколения, натур во многом ранимых и тонких. Является же она следствием излишней эмоциональности и возможной неуверенности в себе (которая подчас тщательно скрывается), и в то же время приходится мнительность своеобразной защитой для себя любимого, которая на практике оказывается скорее дырявой крышей, чем громоотводом.
Иногда представить самое плохое, якобы заранее подготавливая свой организм к неизбежной трагедии, кажется наиболее щадящим выходом. К примеру, в порыве ревности, когда в голове прокручиваешь самый ранящий сердце сценарий, необыкновенное облегчение дарят слова любимого о том, что кроме тебя ему никто не нужен, а если слова носят обратный смысл, то вроде бы ты уже заранее знал, что так и будет, был готов ко всему.
Но быть готовым ко всему невозможно, как бы ни надумывал, а вот вывести потоком своего сознания из душевного равновесия близких людей довольно легко, стоит только дать волю опасным чувствам. Обычный (здоровый) человек, как правило, улавливает момент, в который нужно себя «стопорить» и под грузом объективных фактов перестать заниматься самоистязанием и эмоциональным насилием над окружающими.
В противовес здравому смыслу, логике говорящего, правде, как таковой и т. п., существуют состояния, при которых вне зависимости от объективности фактов, бред будет расти с геометрической прогрессией, принимая самые причудливые формы.
Паранойя
Паранойя – (др.-греч. παράνοια, дословно — «околомышление») — вид расстройства мышления, странность, возникающая при некоторых психических заболеваниях и поражениях головного мозга. В классическом представлении страдающие паранойей отличаются нездоровой подозрительностью, склонностью видеть в случайных событиях происки врагов, выстраивать сложные теории заговоров против себя, с сохранением в другом логичности мышления. При паранойе содержание патологических ситуаций часто включает много элементов реальности, формально правдоподобно связанных с болезненными представлениями больного, либо основывается на них. Паранойя является пожизненным хроническим состоянием с периодами обострения и утихания клинических симптомов.»
В настоящее время термин «паранойя» определяется скорее как симптом, являющийся нарушением абстрактного познания действительности и появляющийся при наличии ряда психических заболеваний (параноидное расстройство личности, бредовое расстройство и параноидная шизофрения).
Параноидное расстройство личности (МКБ F60.0) и Бредовое расстройство (МКБ F22.0) – диагнозы, которым свойственны приступы паранойи от легких ее проявлений до мании преследования соответственно. Параноидная шизофрения (МКБ F20.0) – гораздо более тяжелый диагноз: «один из типов шизофрении, характеризующийся доминированием галлюцинаций и (или) бреда, при этом разорванность речи, аффективное уплощение и кататонические симптомы могут присутствовать в лёгкой форме, но не являются основными в клинической картине».
В практике имеются случаи преходящей паранойи, которая не имеет отношения к приведенным выше заболевания. Она может возникнуть в следствие переживания сильного эмоционального потрясения, а также ее может вызвать приём психодислептиков — наркотиков, алкоголя, многих видов лекарств.
Изучение психических заболеваний, сопровождающихся паранойей, на протяжении всего пути, начиная с 1863, обрастало бесконечным числом прямо противоположных клинических и психопатологических определений и психологических трактовок. На заре становления клинической психиатрии паранойя была выделена в качестве самостоятельного заболевания. Однако в дальнейшем эта позиция подверглась повсеместной критике.
Параноидная шизофрения
В своей статье «Паранойяльная форма шизофрении и проблемы паранойи», А. Б. Смулевич (российский врач-психиатр, психофармаколог, доктор медицинских наук, профессор, академик РАМН, заведующий отделом НЦПЗ РАМН), дает общую клиническую картину бредового психоза при параноидной шизофрении:
«Хронический бредовой психоз. Это заболевание чаще всего развивается в возрастном интервале от 25 до 40 лет и имеет в большинстве случаев четко очерченное начало. При таком остром дебюте бредовые идеи возникают по типу «озарения» или внезапных мыслей с быстрой фиксацией, последующей разработкой и систематизацией бреда. Иногда исходным пунктом, «первым толчком» формирования бреда являются ложные воспоминания. Независимо от различий психопатологических проявлений в первые годы заболевания через 5—10 лет клиническая картина в большинстве случаев определяется систематизированным паранойяльным бредом с идеями преследования. В дальнейшем происходит постепенное видоизменение бреда — утрачивается обыденность его содержания, начинают преобладать идеи отравления и физического уничтожения. Теперь уже «враги», намереваясь расправиться с больным, «подстерегают» его при выходе из дома и в безлюдных местах, «следят» за ним на улицах, «подсыпают» яд, «распыляют» бациллы особо опасных инфекций, радиоактивные вещества; наконец, пытаются «подстроить» несчастный случай, автомобильную катастрофу. Параноид становится все более отвлеченным, неправдоподобным, нелепым. Бредовая система, оставаясь в пределах паранойяльного бреда, постепенно расширяется путем вовлечения все большего числа лиц либо бредовых идей, имеющих другое направление.»
Как следует из приведенной клинической картины, параноидное состояние усугубляется по нарастающей − яркая вспышка странной мысли рушит границу психического здоровья и превращается в мысль больную. На своем пути она претерпевает все более и более чудовищные изменения, перерастая в глобальный абсурд. Абсурдом эти мысли кажутся нам, здоровым. Думаю, что еврейскому шпиону в Рейхстаге, во времена Третьего Рейха, жилось спокойнее, чем человеку в мире параноидной шизофрении.
В 2001 году вышла биографическая драма Рона Ховарда «Игры разума». Фильм снят по одноимённой книге С. Назар, рассказывающей о жизни Джона Форбса Нэша, лауреата Нобелевской премии по экономике, который еще с юности страдал параноидной шизофренией.
Параноидное расстройство личности
Данные диагноз по своей симптоматике имеет не такие тяжелые проявления, как заболевание, описанное ранее, но с развитием недуга качество жизни больного стремительно снижается. Во многих литературных источниках параноидное расстройство личности, по интенсивности переживаний тлетворных мыслей, сравнивают с яркими вспышками ревности. Хотя грань от «здоровой» ревности до «больной» крайне тонка.
«Приблизительно 50 % патологических ревнивцев проявляют агрессию к супруге или высказывают угрозы по отношению к предполагаемым соперникам. Именно в этом периоде бредовое поведение больных и связанные с ним акты агрессии служат основанием для госпитализации в психиатрический стационар. Несмотря на пребывание в больнице и соответствующее лечение, состояние пациентов лишь ненадолго смягчается, а в более продолжительной временной перспективе практически не меняется».
Если бы всех ревнивцев госпитализировали каждый раз, как мысль об измене находит выражение в действии, улицы городов, деревень и поселков опустели бы с заметной быстротой.
И все же ревность, даже безграничная, к счастью, не является достаточным основанием для постановки диагноза. К проявлению паранойи склонны люди определенного склада, не обязательно патологические ревнивцы, как было сказано выше, паранойю возможно заработать как и самостоятельный симптом.
«Параноические личности — это люди особого склада мышления, своенравные, неоткровенные, капризные, раздражительные, с односторонними, но стойкими аффектами, в последствии берущими верх над логикой и рассудком. Для них характерны повышенная активность, нередко сочетающаяся с приподнятым настроением, чрезмерная аккуратность, добросовестность и нетерпимость к несправедливости. Как правило, они ригидны, склонны к «застреванию», фиксации на определенных представлениях и идеях, чему в значительной степени способствует большая эмоциональная напряженность значимых для них переживаний. Узость кругозора, односторонность и ограниченность интересов являются следствием развития параноидного состояния. Они не ставят перед собой больших задач, зато объективно малозначимые проблемы могут заслонить для них весь мир. Суждения их чересчур прямолинейны, крайне конкретны и не всегда последовательны.»
Постоянное восприятие мира, как враждебного лагеря, окружающих людей — как солдат вражеской армии проявляется у параноиков чертами «сверхбдительности» (постоянный поиск угрозы извне, готовность к ответу на любой тревожный сигнал) и недоверия к людям. Первостепенны для больных мнимые посягательства на их права, имущество, любимых людей и даже мысли. Таким образом, очень скоро у параноиков оказывается большое количество «врагов», иногда действительных, а большей частью только воображаемых. Все это делает параноика по существу несчастным человеком, не имеющим интимно близких людей. Видя причину своих несчастий в тех или других определенных личностях, параноик считает необходимым долгом своей совести — мстить; он злопамятен, не прощает, не забывает ни одной мелочи. Нельзя позавидовать человеку, которого обстоятельство вовлекают в борьбу с параноиком, этого рода психопаты отличаются способностью к чрезвычайному и длительному волевому напряжению, они упрямы, настойчивы и сосредоточены в своей деятельности. В борьбе за свои воображаемые права параноик часто проявляет большую находчивость: очень умело отыскивает он себе сторонников, убеждает всех в своей правоте, бескорыстности, справедливости, и иной раз, даже вопреки здравому смыслу выходит победителем из явно безнадежного столкновения, именно благодаря своему упорству и мелочности. Но, и потерпев поражение, он не отчаивается, не унывает, не сознает, что он не прав, наоборот, из неудач он черпает силы для дальнейшей борьбы. Надо добавить, что, пока параноик не пришел в стадию открытой вражды с окружающими, он может быть очень полезным работником; на избранном им узком поприще деятельности он будет работать со свойственным ему упорством, систематичностью, аккуратностью и педантизмом, не отвлекаясь никакими посторонними соображениями и интересами.
Ярким примером параноической личности является Эрнест Хэмингуэй – американский писатель, журналист, лауреат Нобелевской премии по литературе 1954 года.
Хэмингуэй и жучки
Некоторые моменты биографии Хэмингуэя до сих пор окутаны завесой тайны, интерес к которой подпитывал сам писатель на протяжении своей жизни, давая противоречивые комментарии и интервью.
После окончания Второй мировой войны, Хэмингуэй переехал на Кубу, где им была написана повесть «Старик и море», получившая в 1953 году Пулитцеровскую премию. Вскоре продуктивный период в творчестве писателя подходит к концу. В начале 1960 года он возвращается в Америку, где все более очевидными становятся проявления ряда серьезных заболеваний, в том числе и психических.
По возвращению на родину, он был помещен в клинику Майо в г. Рочестер (США). Писатель погружается в сильнейшую депрессию, сопряженную с острыми проявлениями мании преследования. Хэмингуэю казалось, что он явился предметом слежки американских спецслужб, которые расставили аппаратуру по всей клинике, проверяют его почту, следят за передвижением средств на счете и т. п. Порой случайные прохожие принимались им за агентов ФБР.
Состояние писателя усугублялось, вскоре враждебность мира стала настолько угнетающей, что он согласился на электросудорожную терапию. Электрошок не дал никаких результатов, мания лишь набирала обороты, вскоре в нее были вовлечено все ближайшее окружение писателя.
Ввиду последствий заболевания, а также осложнений после терапии, Хэмингуэй окончательно потерял работоспособность и впервые заговорил о самоубийстве.
«2 июля 1961 года в своём доме в Кетчуме, через несколько дней после выписки из психиатрической клиники Майо, Хемингуэй застрелился из любимого ружья, не оставив предсмертной записки.»
После смерти писателя, в результате рассекречивания некоторых документов ФБР, стало доподлинно известно, что факт слежки в течение некоторого времени все же имел место быть. Последние донесения как раз приходились на последние 5 лет жизни Хэмингуэя.
Для погружения во многие состояния необходим толчок извне. История Эрнеста Хэмингуэя является тому подтверждением, далеко не все мысли рождаются в голове спонтанно, на фоне «полного здоровья».
Доверие такое доверие
В наш век информационных технологий, когда практически любая информация о личности доступна (от отпечатков пальцев для разблокировки телефона до фотографии завтрака, выложенного в социальных сетях), задумываясь о собственной «неприкосновенности», порой сложно сохранять спокойствие. Поколение 30-летних в целом – поколение тревожное, слишком уж много социальных, экономических и политических явлений выпало на наши три десятилетия. Душевная гармония и минимизация стресса, вне зависимости от возраста, времени и эпохи, остаются основными составляющими благополучной жизни человека. В отсутствие параноидных патологий злоупотреблять переживаниями «в себе» также не стоит, быть открытым и честным в своих мыслях и поступках — способ более действенный, хоть и сложный. Обезопасить себя от давления, излишней мнительности и тревог поможет простое доверие, которое необходимо холить, лелеять и беречь.
