Художественный руководитель театра «Гоголь-центр» Кирилл Серебренников собирается в новом сезоне удивить публику новым спектаклем «Похороны Сталина». Эта постановка, по мнению режиссера, должна собрать на одной сцене разные поколения актеров, режиссеров, писателей и музыкантов для обсуждения очень резонансных событий в недавней истории нашей страны, передает ТАСС.
Уникальную постановку смогут увидеть далеко не все. «Мы сыграем этот спектакль всего несколько раз в декабре. На сцене «Гоголь-центра» соберутся разные поколения артистов, режиссеров, писателей, музыкантов, чтобы поговорить о недавней истории нашей страны, задать и ответить на некоторые вопросы, которые так или иначе все чаще и чаще возникают в общественном информационном поле», — уточнил режиссер.
Как провожали вождя
HistoryTime решил напомнить читателям, как 63 года назад Москва провожала в последний путь «отца всех народов». Дни с 6 по 9 марта 1953 года стали роковыми для сотен москвичей. Точное количество жертв сталинских похорон так и не было озвучено, в разных источниках называются разные цифры — от 400 до 1500 человек. Вот как написал об этом писатель Даниил Андреев в романе «Роза мира»:
Люди гибли, раздавленные о стены домов и столбы фонарей, растаптываемые под ногами, срывающиеся с крыш многоэтажных домов, по которым они пробовали миновать клокотавшее внизу человеческое месиво. Казалось, будто он, питавшийся всю жизнь испарениями страданий и крови, даже из гроба тянул к себе в инфракосмос горы жертв.
А вот как вспоминал об этой трагедии поэт Евгений Евтушенко:
С бульваров, с двух сторон, начала надвигаться огромная толпа. А там Трубную от продолжения Неглинки отделяли грузовики. И толпам, подошедшим со всех трех сторон, надо было просачиваться в узкие проходы с двух сторон площади между домами и этими грузовиками. Толпа прижимала к светофору и только косточки хрустели… Помню дом, где теперь театр-школа современной пьесы, — там, на углу был светофор, на котором было насмерть распято несколько человек на моих глазах. Насмерть! В каких-то местах приходилось просто поджимать ноги, потому что шли по мясу!
Буквально за сутки хор Большого театра разучил траурную песнь Петра Ильича Чайковского. Эта заупокойная литургия была исполнена со сцены Колонного зала прямо перед выносом покойного. А 8 марта по предписанию патриарха Московского и всея Руси Алексия I во всех приходах РПЦ прошли поминальные службы по усопшему Иосифу. И это, заметьте, в переполненном убежденными безбожниками СССР!
Кстати, свой «молебен» по Сталину провели и тысячи заключенных ГУЛАГа. Кинорежиссер Юрий Герман вспоминал:
Лев Разгон рассказывал, как в начале марта 53-го он вместе с другими заключенными ехал по тундре и вдруг увидел бегущую фигурку. Человек что-то страшно кричал. Сначала Разгон со спутниками решил, что за бегуном кто-то гонится, но потом стали слышны слова: «Ус сдох! Гуталинщик загнулся!» Человек приблизился, бросился на капот машины, упал в снег, вскочил на ноги и без остановки понесся дальше по тракту. Вопли разносились на многие километры по совершенно пустой и холодной тундре… А затем в зоне состоялся тайный молебен. Службу вели католические ксендзы, поскольку православных священников не осталось. Собравшиеся зеки – русские, украинцы, евреи, татары, чеченцы — просили каждый на своем языке об одном: чтобы Сталин, не дай Бог, не поправился.
Ровно в 10 часов 15 минут 9 марта четыре офицера выездной охраны Сталина подняли гроб с телом с постамента, передали его в руки соратников покойного, которые вынесли его на улицу и установили на орудийный лафет, привезенный тремя парами цугом запряженных лошадей. Вся эта операция – от подъема гроба до его установки на лафет — заняла 8 минут. С такой временной точностью о тех событиях нам позволяет говорить важный архивный документ – «Расчет времени на прибытие траурной процессии на Красную площадь, на проведение митинга и захоронение». Так вот на всю похоронную церемонию, включая шествие, митинг и погребение в мавзолее, комиссией по организации похорон было отпущено всего 105 минут. Причем выбиться из графика было ни в коем случае нельзя – ровно в полдень должен был раздаться прощальный орудийный салют. Как утверждает исследователь Леонид Репин, многотысячные массы людей, отдельные группы высокопоставленных чиновников и гостей, военные отряды – все передвигались четко в соответствии с планом.
Траурная процессия под звуки похоронного марша двигалась от Дома Союзов к Красной площади. Так вот вся эта дорога, согласно упомянутому документу, заняла всего 22 минуты. Это означает, что многотысячная колонна перемещалась довольно резво. Москвичи вспоминали, что со стороны эта процессия представляла довольно жуткое зрелище: народная лавина была слишком молчалива и трагична для демонстрации, но слишком стремительна и беспорядочна для траурной церемонии. Порядок шествия был такой: сначала члены Президиума ЦК, затем семья, члены и кандидаты в члены ЦК, депутаты Верховного Совета СССР, главы делегаций братских компартий, почетный воинский эскорт, трудовые коллективы. Заметьте: на фотографии также отчетливо видна «охранная цепочка» из офицеров МВД, которая растянулась вдоль всего пути следования похоронной процессии.
На Красной площади, разбитой аналогичными «охранными цепочками» на сектора, траурная процессия воссоединилась с 15 тысячами человек, из которых 11 тысяч, судя по документам, составляли «делегации трудящихся от районов Москвы», еще 4 тысячи — войска Московского военного округа под командованием Павла Артемьева. Подступы к кремлевской стене — это многоярусные ограждения, усыпанные траурными венками и цветами. Даже в этот день между вождем и его народом была воздвигнута искусственная стена отчуждения. Абсолютно непреодолимая.
Траурный кортеж остановился вблизи мавзолея в 10 часов 55 минут. Офицеры сталинской охраны установили напротив входа гроб с телом покойного на высоком постаменте, задрапированном красными и черными полотнищами. В 11 часов, когда все члены политбюро и почетные зарубежные гости забрались на трибуну над мавзолеем, Хрущев объявил открытым траурный митинг, посвященный памяти Сталина. «С затаенным дыханием слушает страна, весь мир речи верных соратников Сталина — товарищей Георгия Максимилиановича Маленкова, Лаврентия Павловича Берии и Вячеслава Михайловича Молотова», — сообщает читателю «Огонек». И что примечательно, люди слушали и читали речи Маленкова, Берии и Молотова, действительно, внимательно. И делали свои выводы. Охранник Сталина Юрий Соловьев вспоминал:
Разница по тексту этих речей была для меня совершенно очевидна. Маленков, а вслед за ним Берия произносили над гробом Сталина чисто политические речи, которые было необходимо произнести по данному поводу. Но в том, как произносились эти речи, как они говорили, отсутствовал даже намек на собственное отношение этих людей к мертвому, отсутствовала хотя бы тень личной скорби, сожаления или волнения, или чувства утраты, — в этом смысле обе речи были абсолютно одинаково холодными. Речь Маленкова, произнесенная его довольно округлым голосом, чуть меньше обнажала отсутствие всякого чувства скорби. Речь Берии с его акцентом, с его резкими, иногда каркающими интонациями в голосе, обнажала отсутствие этой скорби более явно. А в общем, душевное состояние обоих ораторов было состоянием людей, пришедших к власти и довольных этим фактом. Но когда говорил Молотов, это был человек, прощавшийся с другим человеком, которого он, несмотря ни на что, любил, и эта любовь вместе с горечью потери прорывалась даже каким-то содроганием в голосе этого твердокаменнейшего человека.
