Советская промышленность умела удивлять странными игрушками, дававшими простор полету детской фантазии. Одна из них, то ли медведь, то ли заяц с большими ушами, работы явно неадекватных мастеров неизвестной фабрики, была любимой игрушкой мальчика по имени Эдик. Родители были не в силах понять, что это за существо, и объяснили мальчику, что это неизвестный науке зверь, который живет в тропических лесах.
Игрушечный зверек был поломан, глаза его были грустные и как бы спрашивали: «Кто я такой? Откуда взялся? Зачем живу на этом свете? » Пытаясь ответить на немой отчаянный вопрос любимой игрушки, мальчик придумал ей целую биографию. Потом он вырос в целого Эдуарда Успенского и написал цикл рассказов о Чебурашке.
Сделать по ним рисованный мультфильм совершенно не светило — это было очень дорого. Каждый из 25 кадров в секунду рисовался вручную. Над одним-единственным мультфильмом десятки художников сидели месяцами. То ли дело куклы — один раз сделали, потом дергаем за ниточки в режиме реального времени, отбираем лучшие кадры и склеиваем. Вряд ли такой кукольный мультик передавал необъятный внутренний мир писателя. Но в конце концов, исходный Чебурашка тоже был просто кукольной игрушкой. Наверно, все советские дети повторили подвиг мальчика Эдика — глядя на малоподвижную куклу, они оживили ее в своем воображении.
Несколько лет назад проходила видеоконференция с японскими студентами, практически ничего не знавшими о нас. Один из студентов с российской стороны…
