Ее рука не дрогнула ни разу. Ее совесть так и не проснулась. 30 лет она выдавала себя за героиню Великой Отечественной воны, а на деле оказалась настоящим чудовищем. Никто даже не подозревал, что в молодости она с пулеметом в руках убивала своих же соотечественников. Тонька-пулеметчица, палач Локотского округа. Ужас и гроза приговоренных к смерти. Она даже на закате жизни, перед судом, так и не поняла, в чем же ее вина…
Антонина Макаровна Макарова родилась в 1920 году в Смоленской губернии, хотя по другим источникам, указывается и 1922, и 1923 год. Она была младшим ребенком в семье. Вообще настоящая ее фамилия — Парфенова, но в школьном возрасте, учительница перепутала ее отчество с фамилией Впоследствии также было написано и в паспорте, и в комсомольском билете. Почему эту ошибку не исправили ни родители, ни Антонина – неизвестно. И именно из-за этой роковой ошибки спустя много лет она так долго неуловима для правосудия.
Когда началась война, девушка поступила на фронт в качестве санитарки. Она была одной из немногих выживших в Вяземской операции – тогда немецким силам группы «Центр» удалось прорвать оборону советских войск, окружить 4 армии западнее Вязьмы. Потери Красной армии превысили 380 тысяч человек, 600 тысяч попало в плен. Дорога на Москву была открыта. После разгрома части, где служила Тоня, девушка несколько дней скрывалась в лесу, но все-таки была поймана немцами. Бежав из плена с солдатом Николаем Федчуком, несколько месяцев она скиталась с ним по округе, пытаясь найти выход из немецкого окружения. По утверждениям Антонины, она сама увязалась за Николаем, предложив себя в качестве «походной жены».
В конце концов, к январю 1942 года парочка добралась до села Красный Колодец, где у Федчука была семья. И тогда он расстался с попутчицей, стоит добавить, что против ее воли. Считается, что именно тогда, после отказа Николая от дальнейших отношений и из-за моральной истощенности и ужасов, которые пришлось пережить во время скитаний, в Тониной психике начались необратимые изменения.
Расставшись с Колей, Антонина еще некоторое время бродила по местным деревням и селам, нигде не останавливаясь на долгое время. Скиталась до тех пор, пока не попала в Локотскую республику – административно-территориальное национальное образование на части советской территории, оккупированной нацистской Германией. Там она какое-то время жила у местной женщины. Однако платить за постой Антонине было нечем, поэтому начала подумывать о вступление в ряды партизан. Но потом девушка обратила внимание, как хорошо и комфортно живут местные русские, примкнувшие к немцам. Решение казалось очевидным: Антонина пошла на службу к немцам.
Позднее, уже после войны, когда Антонину допрашивали, она заявила, что просто-напросто боялась смерти. Поэтому, когда ее захватили немцы, она сразу отреклась от советской власти. Кроме того своими страхами девушка оправдала и решение поступить на службу в локотскую вспомогательную полицию, где занималась избиением арестованных антифашистов. Там ее заметил тогдашний обер-бургомистр Бронислав Каминский и решил, что девушка способна на большее. В общем, по его указу Тонечке выдали пулемет «Максим», чтобы та приводила в исполнение смертные приговоры, вынесенные советским партизанам и их семьям. По словам Тони сами немцы руки марать не хотели и посчитали лучшим решением проблемы, если советских солдат казнит именно советская девушка. Над предложением Тоня долго не раздумывала
На первой казни Антонина держалась стойко, но никак не могла спустить курок. Тогда немцы напоили ее алкоголем, и она совершила то, что навсегда останется на ее совести. На следующих расстрелах алкоголь ей уже не понадобился. Во время допроса свое отношение к расстрелу своих Антонина описала так:
Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто ещё дёргается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключённых на груди был подвешен кусок фанеры с надписью «партизан». Некоторые перед смертью что-то пели. После казней я чистила пулемёт в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке…
Девушка совершенно не мучилась от душевных угрызений, а казни воспринимались ей как что-то вполне нормальное и повседневное, как умывание по утрам, например. По официальным данным от ее руки пало порядка полутора тысячи наших солдат. Тоня могла исполнять приговор по три раза в день, группы смертников состояли примерно из 27 человек. То есть в среднем за день она могла убить 54 человека. Убивала юная карательница не за «спасибо»: за каждый расстрел девушка получала 30 рейхсмарок, также ей разрешалось брать одежду и вещи убитых.
В качестве развлечения Макарова часто посещала местный музыкальный клуб, где в больших количествах употребляла спиртное и подрабатывала проституткой для немецких солдат. У такой разгульной жизни были последствия, летом 1943 года ее отправили в немецкий тыловой госпиталь на лечение от букета Венеры. И этот инцидент можно назвать небывалым везением, как бы абсурдно это ни звучало: таким образом девушка избежала захвата партизанами и Красной Армией в сентябре 43 года.
В тылу Антонина познакомилась с немецким поваром-ефрейтором и закрутила с ним роман. Повар тайно вывез девушку на Украину, а потом в Польшу. Там ефрейтора убили, а Тоню немецкие солдаты отправили в концлагерь в Кёнигсберге. Когда туда дошла Красная Армия в 1945 году, Макарова выдала себя за советскую медсестру. Прокрутить аферу ей удалось снова по счастливой случайности. Тоня украла военный билет и указала в нем, что с 1941 по 1944 год работала в 422-м санитарном батальоне. После освобождения она устроилась работать медсестрой в советский передвижной госпиталь.
Там же Макарова познакомилась с раненым солдатом Виктором Гинзбургом, через неделю вышла за него замуж и взяла фамилию мужа.
Когда война окончилась, пара поселила в Белорусской ССР. У них родилось две дочери. Антонина работала контролером в швейном цехе на местной фабрике. Она отличалась ответственностью, трудолюбием и добросовестностью. Часто женщину отмечали, как лучшего работника. Но проработав на фабрике много лет, она так и не завела друзей, так как была очень замкнутой. Даже на коллективных праздниках, она почти не принимала участия в развлечениях, а также не употребляла алкоголь. Вероятно, Тоня боялась случайно выдать свою страшную тайну. Семья Гинзбургов считалась уважаемой, они получали все льготы, полагавшиеся фронтовикам. О, скажем так, зловещем альтер эго Тони — ее жестокости и зверствах, проявленных во время службы у врага — не знал никто: ни муж, ни соседи, ни знакомые семьи.
Но, как известно, все тайное становится явным. Когда Локоть освободили советские солдаты, они узнали скудную информацию о некой Тоньке-пулеметчице, славившейся хладнокровием и жестокостью. Ее поиски растянулись на 30 лет, только в 1976 году дело вышло из тупика. Тогда в городе Брянск на городской площади мужчина набросился на некоего Николая Иванина, в котором узнал начальника локотской тюрьмы в период немецкой оккупации. Николай не стал отпираться, признался во всем содеянном, не преминув упомянуть в своем признании Макарову (с которой у него был кратковременный роман). Хотя следователям он по ошибке назвал ее как Антонина Анатольевна Макарова, для КГБ это была крупная зацепка. При разработке списка гражданок по имени Антонина Макарова, нашу героиню туда не включили. Как вы помните, при рождении девушка была зарегистрирована под фамилией Парфенова.
В итоге следствие вышло на некую Макарову, проживавшую в Серпухове, которая вызывала пдозрения. Николай Иванин согласился провести опознание. Когда его перевезли в Серпухов и поселили в гостинице, КГБ-шников ждал неприятный сюрприз: Николай совершил самоубийство, причины которого так и не были выяснены. Тогда власти разыскали других выживших свидетелей, знавших «пулеметчицу» в лицо. Однако те не смогли опознать подозреваемую, поиски пришлось продолжить.
Выйти на след «нужной» Макаровой получилось совершенно случайно. Один из ее братьев, проживавший в Тюмени, решил съездить за границу. Заполняя заявку-анкету на выезд, он честно перечислил ФИО всех своих братьев и сестер. Все, кроме одной, были Парфеновы. Тут-то за Тоней и установили слежку. Когда она начала что-то подозревать, слежку приостановили на год. За это время следствие собирало улики и доказательства против подозреваемой.
Позже, когда слежка была восстановлена, госслужба решила проверить действительно ли Тоня служила в Красной Армии. Засланный чекист на одном из концертов, посвященных Дню Победы, завел с Макаровой разговор о расположении воинских частей, где она служила, об именах ее командиров и т.д. Антонина проверку не прошла: сославшись на плохую память и давность событий, она не ответила ни на один вопрос.
Чтобы убедиться, что это именно та Тонька, КГБ привезли трех свидетельниц для опознания подозреваемой. Они подтвердили ее личность. В сентябре 1978 года Антонина была арестована. По воспоминаниям следователя КГБ Макарова была совершенно спокойна, так как все сразу поняла. Ее доставили в Брянск и поместили в местный СИЗО. Боясь, что заключенная совершит суицид, к ней подсадили женщину-шептуна, чтобы та наблюдала за арестованной и передавала все сведения госслужбе. Однако Антонина и в заключении сохраняла хладнокровие, так как была уверена, что больше трех лет ей не светит.
Опозорили меня на старости лет, — жаловалась она по вечерам, сидя в камере, своим тюремщицам. — Теперь после приговора придется из Лепеля уезжать, иначе каждый дурак станет в меня пальцем тыкать. Я думаю, что мне года три условно дадут. За что больше-то? Потом надо как-то заново жизнь устраивать. А сколько у вас в СИЗО зарплата, девчонки? Может, мне к вам устроиться — работа-то знакомая…
Психиатр Александр Бухановский в свое время посвятил личности Антонины целую научную работу. Он выдвинул гипотезу, что в случае Макаровой имело место психо-травматическое раздвоение личности, при котором человек, однако, оставался вменяемым.
На судебном процессе, прошедшем 20 ноября 1978 года, 55-летнюю Антонину приговорили к высшей мере наказания – смертной казни. Приговор она восприняла также спокойно, хотя с того же дня начала подавать прошения о помиловании в высшие инстанции. Но одна за одной ее просьбы были отклонены. В августе 1979 года Тоньку-пулеметчицу расстреляли.
Дело Тоньки-пулеметчицы стало последним крупным в СССР об изменниках Родине в годы Второй мировой войны. Примечательно, что единственным, в котором фигурировала женщина-каратель. Однако, стоит отметить, что дело Локотского палача до сих пор является официально засекреченным.
Вторая Мировая война поставила перед неимоверно трудным выбором очень многих. В том числе и женщин, которым, помимо своей жизни и жизни родных, приходилось защищать еще и свою честь. Выбор Тоньки-пулеметчицы был продиктован желанием жить. А вот выбор Ирмы Грезе, которая в то же самое время по другую сторону фронта забивала до смерти узников немецких концлагерей, был продиктован желанием убивать. Предлагаем вам познакомиться с историей самой юной и кровожадной нацистской надзирательницы-палача.
Другая часть статьи:
