Однажды люди отправились на охоту и убили большого орла. Стали делить его перья, чтобы использовать их для стрел.Один человек обиделся из-за того, что ему досталось мало орлиных перьев. Он крикнул другому:
— У тебя больше перьев! Никогда не буду с тобой говорить на одном языке! Переругались все из-за орлиных перьев, разошлись по тайге в разные стороны и стали говорить на разных языках.
Так появились долганы, эвенки, якуты, нанайцы…
Как появились на Земле разные народы (долганская сказка)
Долганы считаются одним из наиболее молодых народов Севера и самым северным тюркоязычным народом мира.
И хотя в той сказке все перессорились и разбе- жались по тайге, в исторической реальности долганский этнос сложился в XVIII—XIX веках благодаря объединению как минимум трех этнических групп: мигрировавших из Якутии тунгусов (эвенков и эвенов), северных якутов-оленеводов и русских старожилов («затундренных крестьян», проживавших на Таймыре с XVII века).
Основная часть долган именует себя и соседних эвенков тыа или тыакихи, то есть лесные люди или, возможно, кочевые люди. Само название «долган» происходит от имени одной из родовых групп северных тунгусов (долгот) и распространилось как общее лишь с начала XIX века.
Большая часть долган проживает в восточном, Хатангском районе Таймырского Долгано-Ненецкого района Красноярского края по берегам рек Хета и Хатанга. Меньшая часть — на западе, в Авамской тундре на Енисее. Незначительное число насчитывается в Анабарском улусе Республики Саха (Якутия). Всего же в России, по данным переписи 2010 года, значится 7885 долган.
Кочующие по Арктике
Из истории мира мы знаем, что каждой местности свойственна своя особая атмосфера, которая влияет на тех, кто живет в этих местах. А создают ее не только природные и исторические особенности, но и сами жители — своим характером, образом жизни, склонностями, энергетикой.
Жизнь на Крайнем Севере кажется слишком суровой для обитателей Большой земли, а северные люди, лишенные многих благ современной цивилизации, вызывают в лучшем случае сочувствие. Чего стоят одни только анекдоты про чукчу. Но если бы северянина и человека из средней полосы по воле случая поместили в одинаковые условия где-нибудь на необитаемом острове, то самый отсталый житель холодных широт дал бы фору любому цивилизованному конкуренту! Потому что со всеми трудностями быта первый умеет справляться сам: и костер разжечь без топливных брикетов, и рыбу без удочки поймать, и жилье соорудить из подручного материала.
Взять, к примеру, тех же долган. Разбросанные по разным зонам субарктического климатического пояса, они очень разумно приспосабливались к местным условиям. В тундре и лесотундре сооружали каркасные чумы (летом их укрывали ровдугой — оленьими шкурами, выделанными под замшу, а зимой — теплыми меховыми шкурами), которые при надобности можно быстро разобрать на шесты и перенести на следующую стоянку. В поселках по Хатангскому тракту они строили избы русского образца. На притоке реки Хеты собирали голомо — жилище из деревянных плах, крытых корой и обложенных дерном или землей. А еще у долган распространен нартяной чум, известный как сыаргаде (санное жилище). Его делают из небольшой крытой повозки, которая называется балок. В таких своеобразных вагончиках когда-то ездили в тундру русские купцы и чиновники — и начали продавать их местным. А те взяли на заметку весьма удобную конструкцию и соорудили для себя похожую. Современные долганы живут преимущественно в деревянных двух- или четырехквартирных домах в поселках, являясь одним из наиболее урбанизированных народов Таймыра. Хотя многие по-прежнему кочуют, уходя летом в Арктику, куда, спасаясь от мошки, направляются оленьи стада.
Основными занятиями этого народа в прошлом были оленеводство, охота и рыболовство. Зимой семьи норильских и попигайских долганов селились обособленно друг от друга, часто поодиночке. Вдоль зимнего тракта Норильск — Попигай их сородичи выстраивались в цепь «станков» (станций) и стояли группами в пять — десять хозяйств. С наступлением весны они образовывали кочевые группы, объединяя оленей в большое стадо, которое выпасали по очереди. Весной, когда пастбища покрывались молодой травой, и летом, в период появления комаров и гнуса, пастухи охраняли свои стада круглые сутки, выделяя караульных от каждого хозяйства. (Оводы, слепни, комары, мошка — бесчисленное множество крылатых паразитов приносят оленям даже больше вреда, чем волки. Звери защищаются от них, собравшись в плотную группу. Гнус набрасывается на тех животных, которые оказались с края стада, а те, что в глубине, могут какое-то время пастись спокойно. Но время от времени пострадавшие силой врываются вглубь, спасаясь от беспощадных насекомых. Поэтому, чем больше стадо, тем защищеннее чувствуют себя рогатые…) Осенью же с исчезновением гнуса каждая летняя кочевая группа вновь распадалась на отдельные семьи и охотилась в одиночку на диких оленей, пока не приходила пора снова собираться на «станки».
Жители этих суровых широт думали не только о том, как бы прокормить семью, но и заботились о своей земле, словно интуитивно чувствовали необходимость беречь окружающий их растительный и животный мир. Так, чтобы земля не истощалась, долганы придумали целый комплекс обрядовых правил и запретов, который всегда свято соблюдали. Например, чтобы пастбища не истощались и могли быть пригодными для выпаса оленей на следующий год, пастухам надлежало постоянно менять свое местопребывание.
Или вот ловушки для песцов — в Сибири и на Крайнем Севере их часто называют пастями — находились в личной собственности каждого охотника. Если он решил установить свои ловушки севернее тех, что поставил другой, ему нужно было обязательно заручиться согласием их владельца. Потому что песцы приходят на эти земли c севера, значит, охотник, чьи ловушки установлены севернее, может поймать больше пушного зверя и превысить дозволенные нормы.
Известной долганской поэтессе Огдо Аксёновой принадлежат следующие строки: «Есть у долган такой обычай — делиться первою добычей. Запомни, мальчик!» В прежние времена долганы всегда отдавали часть мяса дикого оленя и выловленной рыбы родственникам и соседям, ведь не всем могло повезти с охотой или уловом в этот раз. А вот пушнина разделу не подлежала. Она была ценным товаром, в обмен на который у заезжих торговцев можно было получить ружья, порох, чай, муку, сахар.
Маленькая хозяйка большого чума
Долганы вплоть до XIX века сохраняли пережитки матриархата, хотя счет родства велся у них по мужской линии. Женщины поддерживали огонь, готовили еду, в их ведении находились все домашние святыни. Там, где несколько долганских семей объединялись и строили большой чум, его обитатели выбирали общую хозяйку. Нередко это была невысокая, сгорбленная от тяжелой работы женщина. Но слово маленькой хозяйки было законом для всех, в том числе и для гордых и воинственных долганских мужчин.
Главное место в пищевом рационе таймырских семей всегда занимает оленье мясо: его варят, замораживают и коптят. После забоя пастухи с удовольствием едят сырую печень и почки. Традиционным лакомством считаются молодые оленьи рога, предварительно опаленные над пламенем костра. Большой популярностью пользуется и крепкий мясной бульон, к которому в последние годы добавились различные супы, заправляемые картофелем, крупами, макаронами.
Осенью и зимой особым успехом пользуется строганина — нарезанные в виде длинных стружек мороженые нельма, муксун, сиг. Летом излюбленным угощением является сырая (свежепойманная) или же малосольная рыба. Во все времена года плоды улова отваривают и сушат впрок (сушеная рыба здесь называется «юкола»).
Очень важно заметить, что, живя в суровых условиях Заполярья и питаясь как будто бы крайне однообразно — мясом и рыбой, — народы Крайнего Севера почти не болели цингой и другими видами авитаминоза. А в начале XX века в их пищевой рацион неизбежно вошли покупные продукты.
Накормив большое семейство, женщины принимаются за починку платья. Выделка шкур, а также шитье всегда считалось их обязанностью. Этому тяжелому, кропотливому труду, требующему времени и терпения, девочки учатся с детства — в период наступления полярного дня.
Одежда долган, как и других северных народов, хорошо приспособлена к суровым климатическим условиям Севера. У верхнего платья удлинен задний подол, что объясняется так: когда охотник садится на холодную землю, подол заменяет ему подстилку. Мужские и женские кафтаны украшаются вышивкой различных орнаментов. Каждый узор таит в себе определенную информацию, которую хотела заложить мастерица. Часто вышивка являлась повествованием о жизни племени или пересказом народной сказки. В настоящее время национальная одежда у долган тоже распространена достаточно широко, но у поселковых жителей, особенно у женщин, она используется преимущественно в качестве праздничной.
Устройство вселенной
Долганы уверены, что «когда-то, в далеком прошлом, в мире царил хаос. Основные стихии — небо и вода — не были отделены друг от друга, земли не было, но вот гагара нырнула в воду и вытащила в клюве несколько песчинок земли. Из этих песчинок она сотворила землю».
В другом долганском рассказе о сотворении земли фигурируют представители различных религий: добрый дух Айын-Тойон, «нижний старик» Аллараа-Огоньор, Илья-пророк и даже Иисус Христос.
Вселенная, по представлению долган, состоит из трех миров: верхнего небесного, среднего земного и нижнего подземного.
Верхний мир населяют божества и добрые духи. Там очень холодно. Это подтвердил один шаман, который поднимался туда, чтобы добыть душу ребенка для бездетной семьи, и вернулся весь в сосульках.
Люди и звери живут в среднем мире, там же обитают духи — хозяева каждой местности. В воздухе среднего мира витает часть злых духов, насылающих различные болезни.
В нижнем мире обосновались жуткие чудовища. Человек болел и умирал, оттого что духи-абаасы похищали его душу и уносили в подземный мир, а потом поедали его тело.
Своеобразное объяснение придумали долганы небесным светилам. Они считали, что звезды — это либо далекие озера, либо отверстия в небе. А Луна — вообще заколдованная девушка! В легенде о ее происхождении рассказывается, что когда-то очень давно, в те времена, когда жили на земле каменные люди, Луны не было. Однажды каменные люди взяли в плен обычную девушку и сделали рабыней. Как-то ночью ее разбудили и послали за водой к проруби. Взяла она коромысло, два ведра и пошла, плача и жалуясь небу на свою судьбу. Небо услышало плач девушки и притянуло ее к себе, превратив в Луну и тем самым избавив от тяжкого бремени. А коромысло и ведра стали пятнами на Луне.
Бубен, колотушка и обряд камлания
Официальной религией долган считается православие. Но даже пройдя обряд крещения, местное население не спешило отказываться от традиционных верований. В конце ХIХ — начале ХХ века их называли троеверцами: они исповедовали христианство, обожествляли природу и верили шаманам. Хотя деятельность последних была запрещена советской властью, долганы втайне продолжали обращаться к ним за помощью. По их верованиям, шаманы обладали особенными способностями. Обычно период становления будущего посредника между людьми и таинственными силами начинался с 5—16 лет: к нему приходило умение слышать и видеть то, что было недоступно другим. Он вел себя очень странно: то громко пел, то целыми сутками спал, то ходил по стойбищу, ничего не замечая. И однажды будущий шаман исчезал из стойбища — удалялся в тундру, где происходил ритуал его посвящения.
С помощью камлания — особого способа общения с духами — шаманы предсказывали будущее и волю божественных представителей, помогали беременным «сохранить живот», могли узнать о пропавших вещах, о причине внезапной смерти или просили у духов исцеления и благополучия.
У долганского шамана для камлания были специальный костюм, бубен и колотушка. Чтобы изготовить бубен, колдун сначала испрашивал у духов указания, из какого дерева следует сделать обечайку (обод, основу). Для этого нужно было найти дерево с дуплом (обычно это была лиственница со сломанной вершиной, растущая у воды), в сумраке которого, по мнению долган, могли обитать духи. Бубен хранили в особом чехле вместе с шаманским облачением, в него же клали кусок оленьего жира.
Колотушку обычно изготовляли из березы. С выпуклой стороны ее обшивали оленьим камусом (жестковолосной частью шкуры животных, обычно с ног), а с вогнутой на рукоятке вырезали изображения человеческого лица. Сильные колдуны, как правило, имели три колотушки к бубну: одну из дерева, другую из кости, третью из рога. После смерти шамана его одежду оставляли около могилы, бубен прокалывали и вешали на ближайшем дереве. Но многие «слышащие духов» считали, что после смерти они воскреснут в сыне.
Дух огня и святой Николай Чудотворец
Все сверхъестественные существа у долган назывались одним словом «шайтан» (хайтан). Люди верили, что природа живая, а все ее объекты и явления имеют своих духов. Был у них дух — хозяин дороги, ему приносили жертвы на пересечении путей и горных перевалов: на деревья вешали пучки конских волос, лоскутки материи, бросали медные монеты и пуговицы. Такие же действия совершали в честь духов — хозяев гор, рек, озер и тех местностей, мимо которых проходили. Из явлений природной стихии долганы одухотворяли гром, молнию и ветер, а божество женского пола Аан Алахчын Хотун называли духом земли, отвечающим за рост растений и приплод рогатого скота. Одним из главных был у них хозяин леса Баай Байянай, от него зависела удача на промысле.
Огонь представляли в виде седовласого старичка. Перед охотой, дальней поездкой, во время еды в костер бросали кусочки мяса, рыбы или жира, брызгали кровью или спиртом. Думали, что дух пламени слышит и понимает человеческую речь, поэтому огонь никогда не ругали. Если во время обсуждения важных дел, касающихся жизни семьи, трещало горящее полено, то это воспринималось как предупреждение о том, что начатое дело будет неудачным. В этом случае откладывалась поездка на рыбалку, охоту или перекочевка. Огонь всячески оберегали от осквернения: категорически запрещалось лить в него воду, плевать, ворошить угли острым железным предметом. Если случался пожар или прожигалась одежда или обувь, это рассматривалось как гнев жаркого духа. К нему обращались с просьбами, заклинаниями, уговорами. Их произносил самый уважаемый пожилой человек в семье. Но в целом дух огня считался добрым существом, поэтому над больным человеком, нарывом или опухолью высекали искру, надеясь, что, испугавшись жара, злой демон покинет тело.
Не забывали долганы и своих богов — саайтанов. Ими могли быть различные предметы: необычной формы камень, рог дикого оленя, кусок дерева, любая вещь, в которую шаман вселил дух — иччи. Основная функция саайтанов — оберегать, покровительствовать домашнему очагу, семье, охотникам, за это божества всячески ублажали, бережно хранили, кормили, перевозили с собой при перекочевках.
Но столь богатый языческий пантеон совсем не мешал долганам почитать и христианского святого Николая Чудотворца, изображение которого они видели в избах казаков, управлявших Таймыром. Под влиянием русского населения они стали отмечать христианские праздники: Рождество, Пасху, Крещение, крестили новорожденных младенцев. При крещении казаки давали долганам свои фамилии: Ку- дряков, Жарков, Чуприн, Поротов— потомки носят их до наших пор.
Войдя в чум, долганы крестились на иконы, которые стояли у них на видном месте. Да и календарь был построен на православных святцах.
Сорок имен снега
Долганы разговаривают на своем, долганском языке, который относится к группе тюркских (некоторые ученые считают его диалектом якутского). В середине ХХ века начала формироваться долганская письменность, в основу которой лег русский алфавит. Первый долганский букварь появился в 1981 году стараниями Огдо Аксёновой, и только с этого момента школьникам стали преподавать их родной язык.
А вся история рода запечатлена у долган в устном творчестве и песенной культуре. Как и любой северный народ, они наблюдательны, хорошо знают тундру, ее растительный и животный мир. В долгую полярную ночь, греясь у очага, взрослые развлекали детей, загадывая загадки, вспоминая старинные сказки и сочиняя прямо на ходу удивительные песни: о реках, горах, деревьях, тундре. Эти импровизации могли состоять из одной фразы, а иногда даже из од- ной мелодии.
Лирические песни о любви сочинялись преимущественно девушками и носили хвалебный или задорно-насмешливый характер. Содержание их, надо сказать, очень вольное, но это допустимо и никем не осуждается. Зато язык этих напевов отличается особенной искренностью и задушевностью и часто достигает высокой поэтичности. В русском языке отсутствуют уменьшительные формы глагола, поэтому невозможно передать тот особый оттенок ласковости и грусти, который возникает благодаря этим удивительным «песенным глаголам».
Во время праздников и свадеб долганы исполняют круговой обрядовый танец хейро (в переводе означает «встреча солнца»), помогающий испросить у духов плодородия, благополучия семье, размножения скота. Запевает обычно мужчина, произнеся слово «хейро». Остальные участники ему вторят и ведут танец вокруг воткнутого в центре шеста, которым погоняют оленей. Девушки в пении не участвуют, они молчаливо ходят по кругу, предоставляя возможность молодым людям с ними знакомиться.
Вершиной устного народного творчества долган является героический эпос, который называется олонхо. Его описательную часть (слова от автора) сказители произносили речитативом, а слова героев (прямую речь) напевали, придумывая для каждого свою мелодию. Если сказки, предания и лирические песни мог исполнять любой долганин, то олонхо — только «избранники добрых божеств айыы», исключительно одаренные люди. Они пользовались особым уважением своих соплеменников, их дару приписывалась волшебная сила: считалось, что они могут оказывать влияние на ход промысла, помочь во время болезней и трудностей в жизни. В прошлом при исполнении олонхо соблюдались особые правила: например, его нельзя было петь во время прилета гусей и миграции диких оленей, потому что образы, вызванные вещим словом сказителя, могли распугать добычу.
При этом исполнитель должен помнить, что в любой момент может появиться абаасы, который станет подпевать. Услышав голос этого духа, певец обязан остановиться и сказать: «Я все-таки превзошел тебя».
Традиционно считается, что, когда жители Севера исполняют какие-то песни, они поют про то, что видят. Например, про снег, который имеет не меньше сорока имен!
«Один песенный человек, оставшись ночью смотреть за оленями, стал петь. К нему сзади подошел абаасы и начал подпевать. И человек, и абаасы продолжали петь поочередно на протяжении трех дней и трех ночей. Воспевали все существующее: и людей, и чум, и оленей, и деревья, и травы, и все окружающее их. Но чело- век все-таки превзошел абаасы, найдя и воспев лишний вид травы». Вот почему в тундре так важно петь про все, что видишь. За тем, кто видит больше других, всегда остается последнее слово песни. А значит, и победа над силами зла!
