Алексея Николаевича Косыгина совершенно справедливо считают умнейшим и образованнейшим главой советского правительства за всю послевоенную историю СССР, создателем экономического чуда, пострадавшим в результате столкновения личных интересов членов Политбюро и задач государственной важности. Проект экономической реформы Косыгина в отечественной и зарубежной публицистике характеризуется как попытка перехода от плановой экономики к рыночной, с треском провалившийся. Однако всё было не столь однозначно…
Начнём с того, что настоящим автором проекта радикальных экономических реформ был малоизвестный ныне Евсей Григорьевич Либерман, крупный советский экономист, эмигрировавший в начале 80-х в США. Суть концепции Либермана: предприятие должно оцениваться по двум основным критериям — рентабельность и прибыль. Основной проблемой советской экономики 60-х годов было несоответствие экономических показателей на бумаге и реального положения вещей. Взяв за основу идеи Либермана, Косыгин подготовил проект, который был утверждён в 1965 году на сентябрьском пленуме ЦК КПСС.
В итоге реформа обернулась побочными проблемами, такими как, например, быстро выросший уровень инфляции, что было спровоцировано переходом от плановой системы на показатели прибыли. Поскольку в существовавших условиях возросшую прибыль можно было тратить только на фонд заработной платы, последняя стала расти гораздо быстрее производительности труда. Возник дефицит товаров народного потребления. С увеличением эффективности производства стали высвобождаться рабочие кадры, но не хватало средств на создание новых рабочих мест. Над страной возникла угроза безработицы, что было немыслимо в социальном государстве. В итоге реформа была в срочном порядке свёрнута.
В наши дни очевидно, что основная ошибка, допущенная Косыгиным, заключалась в том, что на новые рельсы была поставлена вся экономика страны, в то время как разумным и действительно эффективным было бы создание двух крупнейших секторов экономики, один из которых работал бы в основном по рыночным принципам, отвечая за товары народного потребления и сферу услуг, а другой жёстко следовал бы законам плановой экономики: тяжёлая промышленность, ВПК, социальный сектор.
Говорят, что председатель Совета министров был умнее генсека. Вряд ли. Брежнев лучше Косыгина понимал, что экономика — лишь одна и сфер жизнедеятельности страны, и начинать реформы нужно с основ общественного строя. Однако понимать, что вовсе не означает понимать как.
