Биография Сергея Есенина выдалась настолько насыщенной и богатой на события, что множество историй из жизни главного русского деревенского поэта ушло в народ и обросло самыми немыслимыми подробностями. Мы предлагаем разобраться в непростой судьбе литератора и узнать самые неожиданные — порой комичные, а порой и трагичные — факты из его биографии.
Распорядок дня по-грузински
Есенин не всегда умел грамотно планировать свой день: с тайм-менеджментом у поэта зачастую возникали серьезные проблемы. Особенно ярко это проявилось в 1924 году во время поездки на черноморское побережье Грузии, в Батуми. В гостеприимной кавказской стране вокруг известного русского литератора сразу сложилась стихийная группа собутыльников. Разумеется, подобное времяпрепровождение негативно сказывалось и на здоровье Есенина, и на его творческой деятельности. Поэтому хозяин дома, в котором остановился поэт, решил помочь Сергею Александровичу с организацией рабочего дня. С утра, собираясь на работу, грузин закрывал писателя в доме. Есенину, оказавшемуся наедине с собой, не оставалось ничего другого, как взять в руки перо и творить. В середине дня хозяин возвращался, потчевал дорогого гостя сытным обедом, и только после этого поэт мог заниматься личными делами. Литератору такой подход очень понравился: благодаря подобному распорядку Есенин быстро завершил работу над одним из наиболее значительных своих произведений — поэмой «Анна Снегина».
Лысеющий Есенин
Сергей Есенин умел легко и непринужденно выходить даже из самых неловких ситуаций. Например, однажды «последний поэт деревни» вместе со своим близким другом Анатолием Мариенгофом, также поэтом-имажинистом, приехал к знакомым в Харьков. Как-то раз во время ужина юная девушка, стоявшая за спиной Есенина, вдруг удивленно произнесла: «Ой, Сергей Александрович! А ведь вы лысеете!». Все присутствующие замолчали, не зная, как реагировать на простодушное поведение молодой особы, а Есенин лишь расплылся в улыбке и не произнес ни слова. Однако заявление девушки не осталось необдуманным. На следующее утро поэт представил друзьям новое стихотворение, которое написал за ночь:
По-осеннему кычет сова
Над раздольем дорожной рани.
Облетает моя голова,
Куст волос золотистый вянет.
Так нелепое, необдуманное замечание шестнадцатилетней девушки Лизы превратилось в один из лучших образцов лирики Есенина.
Имажинизм и футуризм
В первой четверти XX века в России господствовало несколько литературный течений. Среди них был имажинизм, приверженцем которого был Есенин, и яро ненавистный поэту футуризм. Первое направление (сложившееся, кстати, на основе второго) предполагало, что главная цель поэзии — создание образа. Для этого, согласно учению имажинистов, необходимо использовать такой художественный прием, как метафора. Футуристы же делали основной акцент не столько на содержании, сколько на форме стихотворений. Впрочем, содержание зачастую было не менее авангардным, чем форма. Имажинист-Есенин такого искусства не признавал. А когда у него спросили, в чем же причина обостренных отношений между представителями этих течений, Сергей Александрович ответил: «Они меня обкрадывают». Поэт был убежден, что футуристы прибегают к таким же приемам, как и приверженцы имажинизма, только «приправляют» стихи гиперболами, неологизмами и другими тропами. Есенин всегда крайне нелестно отзывался о нелюбимом футуризме:
Он сгруппировал в своем сердце все отбросы чувств и разума и этот зловонный букет бросил, как «проходящий в ночи», в наше, с масличной ветвью ноевского голубя, окно искусства.
Психическое расстройство
Немногие знают, что помимо удавшейся, финальной попытки суицида Есенин еще по меньшей мере один раз пытался отправиться на тот свет. Впервые Сергей понял, что больше не хочет жить, когда ему было всего 17 лет. Сразу после того, как юный поэт уехал от отца, он столкнулся с суровыми бытовыми проблемами: Есенину приходилось жить впроголодь, а надежды на литературное признание практически не было. Тогда он решил, что лучше умереть, чем страдать в нищете и одиночестве, и решил отравиться. Впрочем, доза не стала смертельной, а повторить весьма неприятную процедуру Есенин не осмелился.
Мотивы смерти красной нитью проходили даже через раннюю лирику поэта. В 1914 году в возрасте 19 лет Есенин писал: «Все встречаю, все приемлю, рад и счастлив душу вынуть. / Я пришел на эту землю, чтоб скорей ее покинуть».
Конечно, подобные поступки и мысли сигнализировали о серьезных психических проблемах поэта. И с течением времени его нервное расстройство лишь усугублялось. Особенно ситуацию ухудшал алкоголь. Один врач, обративший внимание на нездоровый вид поэта, предупредил его жену, Айседору Дункан, что если не оградить Есенина от пагубного пристрастия, то у нее на попечении может оказаться настоящий маньяк. Практически так и вышло, однако Айседору это не затронуло (к тому моменту пара уже рассталась): в скором времени поэта начали мучить галлюцинации. Например, однажды Есенину показалось, что на него напали летучие мыши. Их «нашествие» поэт описывал так:
Серые кладбищенские уроды всю ночь не давали мне спать. <…> Они влетели в форточку: сначала один повис на кровати, я ударил его рукой, и он сел на шкаф. Когда зажег свет, увидел, что у него когти красные, как наманикюренные, и рот кроваво-красной полоской.
Также многие современники писателя отмечали, что он стал чудовищно агрессивным. Есенин мог заподозрить случайного человека в слежке и наброситься на него с кулаками, переворачивал столы в ресторанах, хулиганил и дебоширил. Тяжелое моральное состояние поэта привело к трагическому исходу: 28 декабря 1925 года литератор повесился в ленинградском отеле «Англетер». Последние стихотворные строки поэта — «До свидания, друг мой, до свидания…» — были нацарапаны кровью на клочке бумаги.
