Глава наркокартеля, жрец культа темных богов, гомосексуалист, мошенник и безжалостный убийца — один человек редко обладает таким набором качеств. Сейчас его история почти забылась, но в конце 1980-х об Адольфо Констансо по прозвищу Крестный Отец говорили все по обоим берегам Рио-Гранде.
6 мая 1989 года полиция Мехико окружила один из домов в квартале Вероника Ансурес. Стражи порядка ждали вечера, когда иссякнет поток машин, а людей на улицах станет меньше. Они хотели обыскать здание, не опасаясь за жизнь случайных прохожих в случае перестрелки.
Неожиданно перед подъездом затормозил черный автомобиль. Один из полицейских направился к машине, чтобы узнать, в чем дело, как вдруг в окне второго этажа застрочил Uzi. После этого оттуда полетели золотые монеты и пачки денег, повалил дым. Через 45 минут стрельба прекратилась.
Когда полицейские осторожно поднялись по лестнице, из-за двери квартиры, из которой велся огонь, раздался женский крик: «Не стреляйте, он мертв». Внутри все было в дыму. В туалете стражи порядка нашли тела двух обнявшихся мужчин, одного из которых узнали сразу: это был Адольфо Констансо — самый разыскиваемый преступник Мексики и Соединенных Штатов, наркоторговец, сатанист и убийца.
Мальчик по имени Адольфо
Адольфо де Хесус Констансо родился в Майами, штат Флорида, 1 ноября 1962 года. Его мать, 15-летняя кубинская иммигрантка Делия Аурора Гонсалес дель Байе, была женщиной со странностями: ее с детства интересовали темные культы и экзотические религии. Когда Адольфо было всего шесть месяцев, она настояла, чтобы младенца благословил жрец афрокарибского культа пало майомбе, в основе которого лежит вера в духов-энкиси. Во время ритуалов его последователи используют части человеческих тел и приносят в жертву животных.
Своего отца Адольфо не помнил — тот умер вскоре после его рождения. Делия вышла замуж вторично, семья перебралась в Пуэрто-Рико. Там мальчика крестили в католичество. Знакомые называли его ангелочком — Адольфо прилежно учился в начальной школе, исправно посещал все службы, даже прислуживал в церкви как министрант. Правда, мало кто знал, что одновременно мать приобщила ребенка к сантерии — распространенному афрокубинскому культу, сочетающему жертвоприношения животных и католические практики.
Отчим Адольфо умер от рака, оставив богатое наследство, и семья вернулась в Майами, поселившись в населенном кубинскими мигрантами районе Маленькая Гавана. Там Делия снова вышла замуж: на сей раз ее избранником оказался культист-наркоторговец. Отношения с ним у ребенка не сложились, и вскоре супруги развелись. Второй отчим, однако, успел преподать пасынку важный урок. «Запомни, — говорил он мальчику в редкие часы, когда они не ссорились. — Есть мы и они. Мы — те, кто знает, каким богам стоит молиться, и кто содержит себя в чистоте. И они — простаки, которые убивают себя наркотиками ради нашей выгоды».
Еще одним учителем Адольфо стал престарелый жрец пало майомбе, раскрывший мальчику тайны культа. Ребенок стал «палеро» — посвященным. Ритуалы настолько увлекли его, что он забросил учебу и с трудом окончил школу. Зато в изучении культа его дела шли в гору. Когда настало время, он избрал в качестве бога-покровителя Кадьемпембе — павшее божество, олицетворение грубой силы, беспощадного дьявола, которого боятся сами культисты-палерос.
Адольфо жил двумя жизнями. В одной из них он был жрецом пало майомбе и все выше взбирался по иерархической лестнице культа, а в другой — мелким преступником, которого не раз ловили на мелких кражах. Адольфо был признанным красавчиком и не стеснялся использовать свою приятную наружность для специфического заработка: он отирался по гей-барам, оказывал сексуальные услуги посетителям и обворовывал их.
А еще, как вспоминали его родные и знакомые, он пророчествовал, причем с пугающей точностью. В 1980 году он верно предсказал, что через год на президента США Рональда Рейгана произойдет покушение, тот будет ранен, но в конце концов выздоровеет. Неудивительно, что вскоре вокруг Адольфо образовался преданный круг поклонников. Его первыми учениками стали трое мексиканцев — Мартин Квинтана Родригес, гомосексуалист-медиум Хорхе Монтес и любитель оккультных практик Омар Ореа Очоа. Адольфо был для них и любовником, и пророком. Вскоре и Родригес, и Очоа также стали гомосексуалистами, и культисты зажили большой и дружной гей-семьей.
Магия нужна всем
В 1984 году вся компания перебралась в Мехико — как туманно объяснил Адольфо, в поисках новых горизонтов. Первым делом вся четверка посетила городское кладбище, набрав побольше человеческих костей и земли с могил, и наполнила ими священный котел — нгангу. Вскоре пришел успех: обаятельный юноша обзавелся массой полезных знакомств — где через постель высокопоставленного любовника, где через гадание на картах Таро, а где и при помощи кровавых ритуалов, на которые оказались удивительно падки и наркодилеры, и представители местной богемы, и даже высокопоставленные полицейские.
Адольфо и его культисты гадали, изготавливали обереги и творили заклятья на удачу — большинство из них, как было принято в пало майомбе, сопровождалось жертвоприношениями животных. Молодой жрец стал популярен: в его секту вступало все больше людей. Самым ценным оказался Флорентино Вентура Гутьеррес — глава мексиканской ветви Интерпола. Он-то и свел Адольфо с влиятельной семьей Кальсадо, промышлявших торговлей наркотиками.
Сначала все складывалось удачно. Кальсадо щедро платили за ритуалы, гонораров хватило на покупку квартиры и мерседеса. Однако когда Адольфо потребовал долю в семейном бизнесе, ему грубо отказали. А вскоре семь человек из семьи Кальсадо пропали. Их тела отыскали в ближайшей реке — без ушей, пальцев на руках и ногах, мозгов и позвоночника.
А вскоре Констансо нашел себе девушку. Ей стала Сара Мария Альдрете Бийяреаль — милая студентка техасского колледжа, которую Адольфо отбил у одного из наркоторговцев средней руки. Сара Мария влюбилась в него без памяти и вскоре стала его главным сообщником. Культисты звали ее Ла Мадрина — Крестная мать (Адольфо был, соответственно, Эль Падрино — Крестным отцом). Девушка жила двумя жизнями: даже когда все открылось, в ее американском колледже ни учителя, ни ученики не смогли вспомнить ни одного порочащего ее факта — она всегда была мила, дружелюбна и училась на «отлично». Некоторое удивление, правда, вызывала ее привычка одеваться в черное. Однако по другую сторону границы она становилась иной — беспощадной жрицей, пускающей кровь всякому, на кого укажет ее обожаемый учитель и любовник.
Тем временем Констансо наконец отыскал наркокартель мечты. В отличие от семьи Кальсадо, другая семья — Эрнандес — согласилась взять его в долю. Постепенно большая часть семейного бизнеса перешла под его контроль, и Эрнандесы стали его верными послушниками. Адольфо поселился на семейном ранчо Санта-Элена недалеко от пограничного города Матаморос, через который шел основной поток наркотиков в США, и зажил припеваючи. На ферме хранилось огромное количество колумбийского кокаина и марихуаны, а Сара Мария, которую никто и заподозрить не мог в чем-то предосудительном, спокойно возила наркотики через границу. Деньги текли рекой.
«Мне нужны мозги поумнее»
Если бы Адольфо Констансо был обычным шарлатаном, поставившим себе целью втереться в доверие к наркоторговцам и получить долю в бизнесе, тут бы все и закончилось. Но он не был простым мошенником. Он был жрецом пало майомбе, и его бог-покровитель Кадьемпембе требовал жертв. И Адольфо начал убивать, чтобы насытить его жажду. Руками послушников он расправлялся с забредавшими в окрестности фермы чужаками, членами соперничающих наркокартелей, а также подручными семьи Эрнандес, которые, вопреки запрету, пробовали наркотики сами.Это были не просто убийства: людей приносили в жертву. После долгих пыток им отрезали части тела, которые кидали в котел — нгангу Адольфо. Так как дела у семьи Эрнандес шли в гору, то в их лояльности Констансо не сомневался. Трупы хоронили во дворе фермы. Если «ингредиентов» не хватало, Адольфо посылал подручных на охоту. Членам культа, допущенным к ритуалам, связанным с человеческими жертвоприношениями, Констансо оказывал особую честь, выжигая на их телах раскаленным лезвием ножа изображение стрелы.
Однако был один таинственный ритуал, для которого требовались мозги получше, чем те, что Адольфо извлекал из черепов недалеких наркодилеров и мексиканских крестьян. Констансо знал: чтобы обезопасить себя и своих друзей от преследования закона, надо было во что бы то ни стало заполучить мозг гринго — настоящего образованного американца.
Охота на гринго
В конце 1980-х десятки тысяч студентов со всех штатов съезжались на весенние каникулы в город Браунсвилл у мексиканской границы. Они бросали машины, переходили пешком по мосту через Рио-Гранде и попадали в гостеприимный мексиканский Матаморос. Выпивка там была дешевле, не было никаких проблем раздобыть марихуану и подцепить молоденькую мексиканку на всю ночь. Среди 15 тысяч американских студентов в марте 1989 года в Матаморос с тремя друзьями приехал и 21-летний Марк Джеймс Килрой — уроженец Иллинойса, студент Техасского университета, готовившийся стать медиком.
В ночь с 13 на 14 марта они, изрядно напившись, гуляли по центральной улице города. Компания разошлась по барам, с Килроем остался только его друг Билл, которому в какой-то момент понадобилось свернуть в один из переулков по естественной надобности. Когда молодой человек вернулся, Марк Килрой куда-то исчез. Билл и его товарищи решили, что Килрой, должно быть, вернулся в Штаты без них, — и лишь когда он не объявился спустя несколько дней, подняли тревогу.
Тем временем Марк Килрой со скованными наручниками руками трясся на заднем сиденье легковушки, которая везла его в Санта-Элену. На ранчо ему заклеили лицо и рот скотчем, вывели в кукурузное поле, где Констансо разрубил ему шею мачете. Мозги Килроя сварили в нганге, ноги отрубили сразу под коленями, чтобы легче было хоронить, а в позвоночник вставили проволоку — чтобы вытащить кости, когда сгниет плоть.
Возможно, Килроя бы поискали-поискали да и бросили — если бы его дядя не был важной шишкой в таможенной службе Лос-Анджелеса. Он поднял на ноги всех коллег и даже расшевелил мексиканскую полицию, которая во избежание неприятностей изначально пыталась увильнуть от расследования. К делу подключились федеральная полиция Мексики и американские сыщики, за сведения о пропавшем студенте было обещано 15 тысяч долларов. Привлекли даже гипнотизера, который пытался вытащить из памяти друзей Килроя обрывки воспоминаний роковой ночи. Берега Рио-Гранде, куда могло выбросить тело Марка, прочесывали сотни людей, его фото показывали по центральному телевидению.
Котел с подковой
1 апреля 1989 года мексиканские полицейские проводили стандартный рейд, досматривая автомобили на дорогах и отлавливая нарушителей. Сотрудники патруля, выставленного недалеко от Санта-Элены, отметили, что один из грузовиков не остановился для досмотра. Вместо того чтобы гнаться за ним с мигалкой, стражи порядка решили проследить его маршрут. Грузовик, за рулем которого находился Серафин Эрнандес, один из похитителей Килроя, привел полицию прямиком к ранчо, где скрывались культисты.
«Убей или гори в аду»
В мае полиция наконец вышла на след главаря. Стражи порядка заметили в одном из супермаркетов мексиканской столицы человека, который пытался купить большое количество овощей — явно про запас, причем на американские доллары. В нем опознали де Леона. Один из кассиров также узнал на показанных ему фотографиях Сару Марию, сообщив, что она иногда заходит в магазин, чтобы сдать в ремонт обувь.
Дальнейшее было уже делом техники. Как рассказали позже сообщники Констансо, их главарь запаниковал, увидев идущего к подъезду полицейского, и открыл огонь. Выбрасывая из окон монеты и купюры, он надеялся отвлечь внимание стражей порядка. «Когда он увидел, что это не работает, он буквально сошел с ума, кричал, что все пропало и что он никому не отдаст своих денег, и побросал оставшуюся сумму в камин», — рассказал позже де Леон. Когда Констансо понял, что патроны подходят к концу, он отдал пистолет-пулемет де Леону и приказал застрелить себя и Мартина Родригеса — своего любовника еще с начала 1980-х.
«Он приказал мне убить его и Мартина, — вспоминал позже Эль Дуби. — Я не мог этого сделать, и тогда он ударил меня по лицу и сказал, что проклянет меня и я буду гореть в аду. Потом он обнял Мартина, и я застрелил их».
Как показали позже полицейские, тело Адольфо де Хесуса Констансо было буквально нашпиговано свинцом. На момент смерти Эль Падрино было 26 лет.
Потом был суд. Многих оправдали — никаких доказательств их участия в убийствах или наркоторговле найти не удалось. Сара Мария Альдрете утверждала, что ничего не знала об убийствах, в секте не состояла, а последние месяцы Констансо и вовсе держал ее в качестве заложницы. Никаких сексуальных контактов с Адольфо у нее не было, просто он был обаятельным мужчиной, вот она и увлеклась. В конце концов Альдрете была приговорена к 62 годам тюрьмы, многие другие высокопоставленные культисты, включая верхушку семьи Эрнандес, получили по 67 лет — в мексиканском законодательстве отсутствуют смертная казнь и пожизненное заключение.
Позже, уже во время тюремного заключения, Сара Мария заявляла, что из нее выбивали признание пытками, избивая и вырывая ногти на ногах. Позже и члены семьи Эрнандес заявили, что невиновны и что их подставили, чтобы добыть компромат на высокопоставленных полицейских и чиновников.
Родители Марка Килроя создали небольшой фонд его имени, который спонсирует борьбу с наркотиками и выдает гранты на медицинское образование.
Культ пало майомбе процветает в Латинской Америке до сих пор.
